— Какая женщина нужна тебе, молодая, старая?
— Чтобы умела смеяться, петь и не брезговала моими сединами.
Временно Флегонт поселился в Ивашкиной землянке.
Вскоре к нему пришла женщина. У нее было толстое лицо, пестрая шаль, узкое платье. Она пробыла у Флегонта день, громко пела и много смеялась, нахально подталкивала его в бок и с голодным чмоканьем лезла целоваться.
Вечером он велел ей уходить обратно.
— Заплати, — сказала женщина. — Не даром же я шла и торчала у тебя целый день!
Он дал ей денег, но женщине показалось мало, и она начала ругаться.
Она знала мерзкие слова, каких не говорил и он, Флегонт, лицо у нее стало злым. Он еще кинул денег и закричал:
— Уходи, а то зашибу молотом!
— Молотом? Вот так кавалер. Гриб старый, мухомор! Да Ивашке бороду надо выщипать, что он зазвал к тебе.
Она еще долго, мерзко кричала.
— Ивашка, — сказал кузнец, — я прогнал ее, мне не нужна такая. Таким женщинам нельзя рожать.
— Я ведь не знаю их, у меня не было жены. Эта шаталась по плотине без делов, вот я и послал. Не угодил — другую поищу.
— Не ищи, я буду искать сам.
Кузнец Флегонт подумал, что ему надо искать жену из лётных, которая знает и аресты, и этапы, и тюрьмы. Такая скорей поймет и полюбит его, тоже испытавшего все это. Он переселился в Бутарский завод и наскоро построил кузницу у развилки двух дорог, одна из которых шла на перевоз, а другая обнимала пруд.
Когда в пруд с высоких горных берегов мчались веселые, говорливые, как дети, дождевые потоки, Флегонту особенно сильно хотелось иметь жену и ребятишек.
«Здесь много жирной земли. Мы развели бы огород, коз, они могут ходить по горам. К зиме мы стали бы косить для них сено, а дети в то время пускать лодочки по пруду».
И женщина к Флегонту пришла, хотя он ее не звал и никогда не встречал раньше.
Он работал у горна, в открытую дверь светило солнце, залетал ветер и уносил едкий, не нужный кузнецу дым. Вдруг солнце закрылось, и ветер затих. Кузнец опустил молот. В дверях стояла молодая женщина.
— Бог на помочь! — сказала она.
— Спасибо.
— Я пришла познакомиться с вами. Люди говорят, что вы Флегонт-младший. А я дочь Прохора Буренкова, Настя.
Прохор был одним из тех, кто навечно врезался в память кузнеца, много раз они направляли друг к другу лётных, и каждый доверял другому, как самому себе.
— Он послал тебя? — спросил Флегонт.
— Нет, я сама. Он в каторге. Я подумала, что вы встречались там.
— Каторга большая, людей много, трудно встретиться.
— Извините, что побеспокоила. — Настя повернулась уходить.
— Садись, погости, — пригласил Флегонт.
— В другой раз. Сейчас некогда, меня кличут.
С противоположного берега через пруд катилось волнами громкое, нетерпеливое: «Па-а-ро-ом! Па-а-ро-ом! Настя-а!..»
Она уходила. Флегонт глядел на нее и думал: «Вот мне такую бы. Идет легко, быстро, красиво. У нее доброе лицо, хорошая улыбка».
Кузнец начал охотно бывать у Насти на пароме. Не мастер и не любитель разговаривать, он помогал ей тянуть канат, причаливать к берегу и отчаливать от него. Завсегдатаи подметили, что Флегонт ездит без надобности, из одного удовольствия побыть с Настей. Пошло шушуканье, запорхали шуточки:
— Флегонт, надо и кузню сюда, на паром.
— Флегонт, сколько платят тебе?
— За что?
— За то, что сторожишь Настю.
Флегонт заметил, что шуточки смущают девушку, и решил прекратить их раз и навсегда.
— Тебе, может, неприятно, что я зачастил на перевоз? — спросил он. — Может, противны вот эти мои лохмы? — и взъерошил рукой свои седины.
— Нет, нет, — начала уверять Настя, — я люблю такие волосы. — Но призналась, что шуточки иной раз обидны.
— Давай прекратим их! — предложил Флегонт.
— Как?
— Вот недогада! Женимся — и все примолкнут.
Вскоре они отпраздновали свадьбу. Флегонт переехал жить в Прохорову избенку. Работать продолжал в кузнице, а, пожалуй, больше помогал жене на перевозе.
Шуточки не умолкли, повторялись и прежние, появлялись и новые:
— Флегонт никак не наглядится на свою жену, скоро, пожалуй, проглотит ее.
Но теперь они никого не обижали.
…Сразу после свержения царя началась на заводском Урале повсеместная организация Советов рабочих депутатов и вооруженных отрядов Красной Гвардии. Советы Бутарского и окружающих его заводов решили сформировать конный летучий отряд, который бы мог молниеносно появляться там, где революция нуждалась в немедленной защите. Местом формирования выбрали Бутарский завод.