— Нелегко получить диплом. Вот видите, — быстро подошла она к столу и положила руку на тетради, которые принес я, — тут их шестьдесят четыре, от двух классов. Каждый вечер глаза слипаются от проверки. Едва проморгаешься после них, перед тем как приняться за подготовку к урокам на следующий день. Пока делаешь все, уже и полночь. Начнешь читать в постели нужную литературу и не почувствуешь, как книга из рук. Федосья Ивановна придет с фермы и погасит лампу. Утром только покачает головой: «Наделаешь пожару!» Надеешься на выходной: подготовлюсь, мол. И то не всегда удается. Вот в ближайшее воскресенье придется проводить кустовое родительское собрание. А восемнадцатого выборы. Я в комиссии — опять почти целые сутки...» Она уже не оправдывалась, а смотрела на меня открыто и чуть не при каждом слове хлопала ладонью по стопке тетрадей. И я, знаете, пожалел, что сам не имею возможности помочь ей. Наговоры тетки Фени и эта контрольная работа, о которой зашел разговор, — все точно отлетело. Не оторвать мне было от нее глаз и не справиться со своей покорностью. А она продолжала жаловаться на занятость: «Дня нет свободного». Но вдруг спросила меня совсем дружески: «Вы как изучаете материалы сессии?» Незадолго перед тем Верховным Советом был принят план на новую пятилетку. «В кружке, — отвечаю. — А что?» — «Не хотите ли вы заниматься с нами, в школе? Я поговорю с Никодимом Северьяновичем. У меня просьба к вам: сходите со мной в Ивакино, куда я прикреплена. Колхозники собираются не вдруг, да и беседа с ними каждый раз затягивается. А поздно возвращаться я побаиваюсь одна...» — «Пожалуйста, — говорю, — можете располагать. Одной, конечно, боязно». Вот, оказывается, зачем пригласила она меня на квартиру. Другой бы осмелел, что так угодил на прицеп, а на меня напала стеснительность — не знал, как держаться. Сижу да мну шапку. Решил лучше уйти и встал, чтобы попрощаться. «У вас, — говорю, — столько дела!» А она ничего, подала руку и опять ободрила: «Заходите. Я, верно, много занята, но ваше присутствие для меня не помеха». С этого вечера и завязалась у нас близкая дружба.
Тропа вывела Сашу и Писцова в низменность, к широкой дороге, что стороной огибала пройденный бор, который на довольно обширном пространстве занимал волнисто приподнятую и оврагами пересеченную местность. Лес здесь был совсем уже иной — больше лиственный и сравнительно молодой. Листья осин, свисая на своих удлиненных и эластичных черешках, даже при безветрии, словно живые, чуть поворачивались то в левую, то в правую сторону, и оттого на освещенных макушках переливалась янтарная рябь. На влажных стволах придорожных елок отчетливее выделялись цепные лишайники, так похожие на кусочки кружева. Из чащобы сильно тянуло сыростью. По дороге, должно быть, недавно прошла машина. Писцов перешагнул через обнажившийся корень.
— Значит, сама попросила сходить с ней в деревню?
— Сама. А собрались мы туда под вечер, после моего второго занятия с ребятами. Техучебу я проводил на улице, привел «Беларусь» к самой школе. Из учителей в тот раз только одна Дора вышла вместе с ребятами. Признаться, я был уверен, что она непременно придет. «Здравствуйте, Александр Гаврилович!» — поздоровалась она и дружески улыбнулась мне. Я тоже очень вежливо поприветствовал ее. Ребята тут же сунулись к трактору и давай щупать фильтры и питательные трубки. Пока они разбирались во всем да спорили, будто заправские знатоки, я узнал от Доры, почему не видно других учителей. Оказалось, директор уехал в район за зарплатой, у Варвары Павловны расхворалась гостившая из города сестра, а подруга Доры ушла из школы рано: у нее было только два урока. «Я тоже должна извиниться, — сказала Дора. — И мне необходимо сейчас же домой. Пообедаю и примусь готовиться на завтра, — приподняла свой портфель, который так и раздулся от книг и тетрадей. — А потом нужно сегодня в Ивакино. Вы не забыли про свое обещание?» — напомнила она. «Нет, нет», — уверял я ее. «Тогда я буду ждать вас до полшестого. Только оденьтесь полегче: мы отправимся туда на лыжах». — «У меня их нет», — развел я руками. «Возьмите в школе. У нас сорок пар. Они в нижнем коридоре, в углу, рядом с кубовой». С ребятами я занимался, пожалуй, не больше часа. Объяснил в натуре часть мотора, научил, как заправлять и пускать его. Ушли они очень довольные. Я поставил трактор в школьный сарай, выбрал в школе самые длинные лыжи и поспешил домой. Времени оставалось в обрез — впору поесть да переодеться. Матери дома не было. Я сам вынул из печи грибник и кашу.