— Тушёные овощи со свининой, — растерянно ответила она.
— Ну, ступай, голубушка. Увидимся за ужином, — положив ей на плечо свою большую и тёплую ладонь, произнёс он.
— Берегите себя! Пожалуйста! — вдруг взяв Гаспара за рукав рубахи, воскликнула она.
Гаспар улыбнулся и, похлопав её по плечу, прихрамывая пошёл в дом.
Украдкой прошмыгнув в подвал, крестоносец отыскал в углу свой старый кольчужный хоуберк. Накинув на себя броню, крестоносец вздохнул, расправил плечи и направился на скотный двор. Выдернув из огромного засаленного пня широкий топор, Гаспар снова взглянул на мельницу.
— Господь всемогущий, Господь всемилостивый. На тебя уповаю в пути своём. Благослови верного воина твоего на дело правое. Во имя чести и справедливости. Даруй силу и не покинь в меня в самый тёмный час, когда всякие светила угаснут, — припав на колено, прошептал Гаспар.
Поднявшись и заткнув топор за пояс, крестоносец хромая направился в сторону мельницы.
Глава 5
Сырое подземелье ознобом пробиралось под кожу Эстебана. Открыв глаза, он с досадой и злобой вспомнил, что произошло накануне того, как потерял сознание.
Хотелось спать, есть и пить. Голова пульсировала от боли. Двое стражников молча стояли напротив. Эстебан потянул цепи. «Крепкие. Не порвать», — угрюмо подумал он.
Тело экзекутора уже вынесли, и о нём напоминали лишь две кровавых полосы, тянущиеся к лестнице.
«Чёртов ублюдок, — зазвенев цепями, подумал гладиатор. Перед глазами всплыло лицо комиссара, наглые серые глаза, глубокие, как ущелья, морщины на лбу, искривлённый в злорадной усмешке рот. Гадёныш оказался хитрее и опаснее, чем думал Эстебан. — Недооценивать врага — непростительная ошибка не только на арене, — подумал он. — Старею».
Тем временем Кобылин, потирая вспотевшие ладони, расхаживал в приёмной коменданта. Высокие двери отворились, и на пороге показался писарь.
— Входите! Господин Коррадо ждёт вас, — холодно и монотонно произнёс писарь, потрясая в воздухе бумагой со свежими чернилами.
Комиссар едва слышно вздохнул и вошёл внутрь. Комендант встретил гостя строгим и недовольным взглядом, от которого у Кобылина на лбу выступил пот.
— Как это произошло?! — спросил комендант.
— Чёртов зверь! — переменившись в лице, начал Кобылин. — Я спускался по лестнице, когда увидел, как этот черномазый дьявол душит дознавателя. Я бросился вниз, пытался помочь, но ублюдок ударил меня так, что я полетел обратно. Я позвал на помощь, но там, наверху, словно оглохли, тогда я вспомнил про сигнальный колокол дознавателя и забил тревогу. Когда подоспела охрана, это животное уже задушило несчастного, — состроив печальную мину, процедил сквозь зубы Кобылин.
— С какой стати заключённому было убивать того, кто собирался его освободить?! — откинувшись на спинку стула, спросил комендант.
— Кто знает, что у этого дикаря на уме? — ответил Кобылин. — Да и дознаватель был человеком крутого нрава, мог и сам напроситься, — пожимая плечами, добавил он.
Комендант, молча постукивая пальцем по столу, испытывающее смотрел на комиссара.
— Мне нужно было, чтобы этот чернокожий вышел отсюда живым и невредимым, — вдруг прервав напряжённое молчание, произнёс комендант.
— Господин Коррадо, при всём уважении, мне кажется, вы поспешили отпустить это животное, — нервно облизывая губы, сказал Кобылин.
Удар кулака о стол заставил комиссара вздрогнуть и замолчать.
— Мне насрать на твоё мнение! — вскрикнул комендант. — В городе действует чёртово подполье! Как они там себя называют? Ах да, «Оплот». Умалишённые фанатики, возомнившие, что грядёт конец света и что они вправе устраивать самосуд над грешниками. Городские улицы провоняли трупами насильников, педофилов и убийц.
— Что же в этом плохого? Они же не знать режут, — помявшись, спросил Кобылин.
— А то, что завтра в их списке можем оказаться и мы с тобой, идиот! Или ты святой?! — сдвинув брови, зыркнул комендант.
Кобылин поёжился.
— Этот проповедник на площади наверняка был одним из них. Чернокожий мог вывести нас на их логово, — недовольно выдохнув, произнёс комендант.
— Ну и пускай катится, я прослежу за ним, — разведя руками, сказал Кобылин.
— Да ты и впрямь дурак! Отпустить?! После того, что он сделал?! Хочешь, чтобы мои люди устроили мятеж??? — глядя на комиссара с прищуром, спросил комендант.
Кобылин побледнел и опустил глаза.
— Так, вот что. Ступай в подвал и выбей из этой скотины всё, что он знает. Только не переусердствуй там! — поглаживая короткую бороду, произнёс комендант.