— Ах, дурновата! Да я…я… красотка в седьмом лисьем поколении, — привстала, показывая высшую меру своего возмущения и максимальную высоту своей красоты, но ноги подкосились и плюхнули меня обратно.
— Слишком много о себе надумала!
— Знаешь, за это можно и по морде получить!
И я полезла в драку, пытаясь дать пощечину наглецу, но он так же медленно, как я била, уворачивался. Мы синхронизировались, но так и не встретились.
«Тебе вообще-то пить не рекомендуется! Малышу это не придется по вкусу!» — возмутился наконец Ханьшу в моей голове.
— Я хочу умереть, каменное твое сердце! — сказала это вслух, и мой реальный оппонент замер, схватив меня за руку, сам ударил себя по лицу. Вышло с толикой раскаяния, но очень вяло.
— Отпусти меня! — хрипло проговорила я.
— Не могу. Ты бедствие и будешь при мне. Гулять тебе никто не позволит, глупая лиса. Не осознаешь свою силу и хорошо.
— Тогда у меня есть одно желание, — я посмотрела, сузив глаза, потому что его лицо начало расплываться.
— Исполню!
— Сокровища! Хочу посмотреть! — стукнула кулаком по столу, отчего чашки вздрогнули одновременно.
— Ты вообще не нормальная?
— Одним глазком! — и я показала на свой правый глаз для пущей убедительности. Немного подумав, добавила:
— Или ты не можешь? Папа отругает?
Наверное, вы уже догадались, с каким таким оппонентом мы дошли до кондиции.
— А могу! Пойдем прямо сейчас!
Третий тяжело встал, обходя стол, начал вытягивать меня за руку.
— Обожди, — я потрясла головой, — Давай хоть умоемся.
Теперь уже я тащила его в сторону прудика с лотосами. Он был высоким, поднятым как чаша в камнях. И я не церемонясь, окунула принца, нажав на затылок. Не знаю, как хватило сил, но он что-то забулькал там в пруду, и я заинтересованная его речью, нырнула тоже.
После освежающих процедур мы могли вполне самостоятельной идти. Но принц был немного недоволен и смотрел на меня с укором. В его злой улыбке застряло кунжутное зернышко. И я, показав ему оскал, намекнула, что бы он повторил. На что он доверчиво превратился в улыбающегося ослика. Не церемонясь, я протерла ему зубы его же рукавом и подытожила:
— Все, можно идти. Вы выглядите на все сто!
— Как северное сияние?
— Нет, это вам не подходит. Пойдемте!
Принц Галантно, шатаясь, подал мне руку, и я воспользовалась столь лестным предложением, немного застряв потопталась на краю его одежд. Когда мы разобрались с движением вперёд, он спросил:
— А что мне подходит?
— Я бы сравнила вас… — пауза и его ожидание.
«Ну, кто теперь тут главный?»
— Сравнила вас…
«Ахха, как же приятно!»
— Ну, Янь, сколько можно!
— Сравнила вас с туманом!
— С туманом?
— Да вы такой туманный, когда не хотите, чтобы все на вас смотрели. А когда вы близко, то так надоедливы так сильно, что собираетесь в слезы на лице!
— Это совсем не забавно!
— А что по вашему забавно?
— Забавно, как ты переодевалась мальчишкой и как ты поёшь и плачешь.
— Ах, это забавно? — аж дыхание перехватило, — Вас в детстве плохо воспитали! Слишком разбаловали. Так разбаловали! Что вы стали чёрствым, как недельная булочка! Смотрите, плесенью не покройтесь.
— Я же только что был туман!
— Это было слишком лестно. Я передумала!
Тем временем мы подходили к резным воротам, хранящим за собой все богатства небесного дворца.
Копья скрестились, но принц сделал знак рукой впустить его, и охрана неуверенно отошла в стороны, открывая двери.
— А с желанием ты не передумала?
— Нет. Хочу оценить ваши активы. Достаточны ли они что бы вам не молодой человек так задирать нос! — гордо держась двумя руками за его руку, споткнулась.
— Давай же тогда оценим вместе.
Мы шли не спеша. Тут было совсем не тесно, как в академическом хранилище. Скорее все это напоминало музей. Просторно, светло, все экспонаты на виду. В прямом смысле на пьедесталах, столиках. Полки почета тоже имелись, но они были только у стен. В середине зала круглая пустая платформа с рисунком, напоминающим ту, где мне не так давно отрезали два хвоста.
«Повторяетесь, великие умы, создавшие это великолепие. Повторяетесь!»
— Я бы нарисовала тут не лотос, а черепаху! — показала пальцем на пол платформу.
— Потому что она может пережить зиму?
— Вовсе нет! — отмахнулась, как от ребенка, — Потому что вы так же медленно идете к прогрессу как черепаха!
— К чему?
— Вот вашим артефактам столько лет?
— Ну, самым древним несколько тысяч.
— Вот! Ну как можно пользоваться таким старьем!