— Вот оно как! — удивился дед. — Но это неплохо — значит, с тобой еще не все потеряно. Только лук и железяка — пустое это все. Из дробовика стрелять надо было учиться.
— Да я думала, но с этим сложнее — слишком шумно.
— Да уж, ничего не поделаешь, теперь придется уже на месте учиться стрелять, — протянул Горыныч. — Но я рад, что ты все-таки дозрела, девчуля. Попробуем с тобой наверстать упущенное. Завтра запишемся на оцифровку и пойдем на полигон — будем там патроны жечь. Денег с собой все равно не заберешь в Зону, так что будем в реале их проматывать.
— А дополнительные жизни купить не думаешь? — спросил Роман.
— Так это зачтется, Рома, — усмехнулся дед. — Народ заметил, что деньги, потраченные перед оцифровкой на тренировочном полигоне Системы, как бы засчитываются при покупке допжизней. Так что и ты свои тоже не жалей, когда будем их на патроны просаживать.
— Только у меня вообще денег нет, — смутилась девушка.
— Ничего, мне на тебя не жалко будет потратиться, - улыбнулся Егорыч. — Я же знаю, что это вернется потом в Зоне в виде более надежного члена команды, способного и спину мне прикрыть, и на помощь прийти в трудную минуту. Я, можно сказать, в тебя буду инвестиции делать. Ладно, пора по люлям расползаться, а то завтра рано вставать. Пойдем, Рома, проводим девушку до дома, и сами завалимся отсыпаться.
— А ты, Горыныч, сегодня дежурить не будешь? — спросила девушка.
— Нет, все с этим. Сейчас начальнику позвоню и скажу, чтобы мне замену искали, так как я увольняюсь.
Рано утром Горыныч повел Рому и Лену к своему старенькому гаражу, из которого выкатил добротно выглядящий Москвич-403.
— Горыныч, ты до сих пор на нем ездишь? — засмеялся Роман.
— Ромка, ты ни хрена не понимаешь в провинциальной жизни! Начнем с того, что я уже не помню, какой по счету у меня этот рыдван данной модели. Поэтому вряд ли это тот же самый, который ты когда-то видел. А вообще я люблю ездить на таратайках, которые мне ровесники. Эту модель ведь выпускали в те годы, когда и я на свет появился. А бегают они по дорогам совсем не так уж и плохо, как может показаться современной молодежи из больших городов. Так что кончайте стебаться и залезайте внутрь.
Запись на оцифровку прошла буднично: запустили желающих на терминалы, где каждый заполнил стандартные формы с очень простым интерфейсом. Тем более, что все трое заранее основательно изучили в Сети описание этой процедуры и почитали многочисленные гайды. А потом троица отправилась на тренировочный полигон Системы, бывший в этом же комплексе зданий, только вход с другой стороны, так что Горыныч не поленился перегнать машину на другую стоянку.
На регистрационной стойке полигона Алексей Егорович спросил администратора:
— Галя Розова сегодня работает?
— Нет, она уволилась со вчерашнего дня.
— Бли-и-и-ин, да что ж за незадача-то! А в чем причина, не проясните?
— Вы с ней знакомы?
— Да уж лет двадцать, как познакомились.
— Она сейчас тренируется на самом дальнем стрелковом стенде, — администратор показал направление.
— Жаль, очень жаль, — бормотал дед, пока шли в направлении крайнего стенда. — Я так надеялся, что она с вами позанимается, пока я буду стрелять. Эта дама — мастер спорта по практической стрельбе. Но она не только сама хорошо стреляет, а еще и учить других большой мастер.
Когда они подошли к последнему стенду, на нем активно и очень ловко вела стрельбу невысокая фигурка в полном снаряжении: костюм с бронепластинами по всему телу, глухой шлем, три стандартных щита — один на спине и два на руках. По пластике движений было видно, что стреляет женщина. В руках у нее был классический Вепрь-12 Молот с 10-зарядным магазином.
— Что-то для Гали она больно тощая, но по стилю движений это явно она, — пробормотал Горыныч, наблюдая за стрельбой через стеклянную перегородку с запертой изнутри дверью.
Когда стрелок опустошила свой боезапас и повернулась к столу для перезарядки, Горыныч похлопал ладонью по перегородке, привлекая ее внимание. Женщина недовольно оглянулась, пригляделась, не снимая шлема, и направилась ко входу. Открыв дверь, женщина вышла наружу и начала расстегивать ремни шлема.