Но тут в глазах у меня потемнело: под первой сотней в пачке были одни рубли! Тридцать рублей, измызганных и порванных, как убедился я, торопливо пересчитав их. А где же сотни? Ведь дядечка в кожаном пальто перелистывал их перед моим носом. Вот тебе и научный работник!
— Академик-то твой — того... — осторожно сказал Сашка, поняв все по моим глазам.
Мы кинулись на поиски кожаного пальто, не теряя ни мгновения. Мы обегали весь рынок и, усталые, уселись на какие-то ящики. На оставшиеся деньги мы могли купить лишь по стакану варенца. Ни о каких консервах не могло быть и речи. Ах, кожаное пальто, кожаное пальто... Я-то принял его за порядочного человека, а он оказался первостатейным проходимцем. Видно, он подменил пачки, когда я оглядывался на якобы замеченного им милиционера. Ну и дела!
— Ну, как галоши-то — продал? — услышал я скрипучий голос и нехотя поднял голову.
А, дедок! Смотрит на меня ехидно, словно знает уже о всех наших несчастьях.
— Как же, — говорю ему с вызовом, — за две Буренки уступил. Одной мне мало было.
— Мо-ло-дежь, — говорит дедок, — на ходу подметки режут.
— Пойдем отсюда, — поднимается Сашка.
Мы бредем через гомонящую толпу. Чего здесь только не продают! Старые сапоги, древние ходики, заштопанные брюки. Разве это товар? Настоящий товар был у нас с Воронком. Как блестели наши галоши, как скрипели они под пальцами придирчивых покупателей... Хорошие были галоши. Довоенные.
— Плакать не будем, — говорит Воронок, — у нас же есть плитка шоколада и сухари. А консервами и отравиться недолго. Точно?
— Точно, — соглашаюсь я.
Позавчера у меня с Воронком произошел тяжелый разговор. Шоколаду он обрадовался, как мальчишка, но когда я рассказал ему, что записался в боксерскую секцию, Воронок рассердился не на шутку.
— Значит, раздумал бежать на фронт? — спросил он презрительно.
— Бокс на фронте пригодится. Основные приемы узнаю — и то хорошо.
— Труса празднуешь? — осведомился Воронок. — Захотелось у мамы под юбкой отсидеться?
Под какой юбкой? Что он плетет! Я тоже наговорил ему дерзостей. Мы не разговаривали до тех пор, пока не получили галоши. Мне первому и пришла в голову гениальная мысль — произвести товарообмен. Продать галоши — купить продукты на дорогу. Сашка с восторгом ухватился за эту мысль. Он понял, что я по-прежнему рвусь на передовую.
Теперь мы оказались у разбитого корыта. Сашка держался мужественно. Он даже нашел в себе силы пошутить:
— Товарообман без обмена.
На меня его юмор не произвел впечатления. Я заметно скис.
Глава семнадцатая
ОТ МЕЧТЫ СВОЕЙ НЕ ОТКАЗЫВАЙСЯ
Мы едем в гости к Павлику и Виктору на подмосковный аэродром. Летчики прислали за нами грузовичок с разбитным и веселым шофером. В петлицах его гимнастерки — по зеленому треугольнику.
— Это значит, что я командный состав, — объяснил нам шофер. — Сложи два треугольника — получится ромб. Вот и выходит, что я командир на полромба.
— Заливаете, — сказал Сашка, — просто вы старший красноармеец.
— Я шофер БАО, — строго сказал водитель.
Мы подумали, что его так зовут. Глаза у него были с монгольским разрезом. Вот почему такое необычное имя нас не очень удивило.
— Товарищ Бао, — почтительно спросил Юрка Хлопотнов, — а кто поедет с вами в кабине?
Шофер прищелкнул языком, взглянул на Юркину медаль, потрогал ее пальцами и ответил:
— Предпочтение — героям. Садись, дорогой медаленосец. Она у тебя взаправдашняя?
— Командир отряда свою отдал. И документы оформил чин-чинарём. За вторую разведку.
— Да ты, я вижу, свой парень! Меня бы в тот отряд. Так нет — держат в тылу. И на летчика учиться не отпускают.
Он ловко и быстро скрутил «козью ножку» толщиной в два пальца, сыпанул в нее махры и, поцокав языком, нравоучительно сказал:
— Рожденный ползать летать не может. Видать, так и помру за баранкой. Такая, знать, моя планида. Ну, гусары, по коням!
Андрейка, Сашка и я забрались в кузов. Юрка Хлопотнов смущенно устроился в кабине.
— Все, что ли? — спросил шофер Бао.
— Мишки нет...
— За аккордеоном побежал,
— Значит, потанцуем! — Шофер довольно улыбнулся. — Это вы хорошо придумали — аккордеон захватить.
Он разрешил Юрке гуднуть несколько раз. И сразу же в дверях общежития показался Мишка с большим футляром на плечах.