Поговорим о тяжелом понедельнике.
Но вот в чем дело... он никогда не отталкивал меня. Его губы смягчились и прильнули к моим, и на мгновение или два эти губы превратились в нечто большее.
Я вернул себе некое подобие здравомыслия, когда спасатель притормозил лодку у пирса. Я оттолкнулся, вытирая рот тыльной стороной ладони, но Кэл не шелохнулся. Он был похож на мраморную статую, застывшую в состоянии шока.
Он дико моргал, медленно приходя в себя. "Э–э..."
"Эй, Кэл, я не могу подойти ближе. Тебе придется прыгнуть и схватиться за доску", – крикнул спасатель с передней части лодки.
"Понял." Кэл бросил на меня ошарашенный взгляд из стороны в сторону, прежде чем нырнуть за борт.
Я наблюдал за его исчезновением, а затем посмотрел в сторону пляжа, щурясь от солнечного света, рассыпающего океан, как блестки. Когда под маленьким суденышком зашумели волны, меня охватил приступ тошноты. Черт. Этой поездке суждено быть долгой и некомфортной.
Спасатель поправил свою кепку, повернувшись, чтобы показать мне большой палец вверх. Я сделал ответный жест и испустил вздох облегчения. По крайней мере, никто больше не был свидетелем моего безумия. Я надеялся. Лодка покатилась снова. И еще раз.
Где–то в постоянном подъеме и падении Кэл достал мою доску для серфинга и запрыгнул на нее. Он разговаривал со спасателем. Несколько случайных слов долетели до меня, но все остальное было жестами рук и смехом. Как раз когда я подумал, что он отпустит меня и не будет обращать на меня внимания, пока мы не доберемся до места высадки, Кэл плюхнулся на скамейку рядом со мной.
Лодка поднялась, затем опустилась, поднялась и опустилась.
"Я... прости за... это", – заикаясь, произнес я.
"Не стоит. Эй, ты... ты в порядке?"
Я облизал свои сухие губы, желая спрятаться за парой солнцезащитных очков. "Не совсем. Почему лодка не движется?"
"Мы будем в пути через секунду". Красивые черты лица Кэла расплылись, когда очередная волна отбросила нас в сторону. Кэл, казалось, ничего не заметил. Он почесал ухо и прочистил горло. "Эй, эм... насчет того... эм... поцелуя. Я..."
Я поднял руку, как знак "стоп", покачал головой в универсальном движении "Придержи эту мысль", прежде чем меня вырвало на борт лодки.
Ага. Меня вырвало, вырвало, вырвало... на глазах у парня, которого я только что поцеловал. Того самого парня, который спас мою задницу от плавания в море. Хуже уже некуда, правда?
Я почти не помнил поездку на лодке. Я просто был благодарен, что она была короткой и что Зои была рядом, чтобы взять на себя все взрослые вопросы. Она вернула доску, забрала наши вещи и болтала с Кэлом, пока я снимал гидрокостюм и переодевался. Он никогда не упоминал о поцелуе – слава Богу, – но он сказал ей, что у меня расстройство желудка.
Наверное, я тоже выглядел дерьмово, потому что она обошла кафе на Мейн–стрит и поехала прямо в кампус, развлекая меня бездумными разговорами, пока не высадила у моего жилого комплекса.
"Прими душ и сделай себе кусок тоста. Ты почувствуешь себя лучше в течение часа. Мы можем поговорить об этом позже. Позвони мне".
"Зои?"
Она наклонила голову и мягко улыбнулась. "Да?"
"Спасибо тебе за все. Ты потрясающий друг, но... я не хочу говорить о сегодняшнем дне. Никогда". Я собрал свои вещи и вышел из ее машины, держа руку на крыше, чтобы добавить: "И для протокола, я больше никогда не буду заниматься серфингом".
2
Кэл
Морской слой проглядывал над горизонтом и окутывал береговую линию туманным, неземным сиянием. Я любил такие утра, когда на пляже было тихо, а в воздухе чувствовалась прохлада, намекающая на то, что лето вступило в свой последний отсчет, хотя я бы предпочел приличную волну. Эта двух–трехфутовая ерунда годилась только для тренировок.
Я оседлал детскую волну и практически сошел с доски, как будто выходил из лифта. Хорошо и плавно. Затем я стряхнул воду с волос, подхватил рюкзак и зашагал по песку в сторону набережной. В голове у меня гудел список дел. Джей назначил мне три урока. Первый был в восемь, что оставляло мне достаточно времени, чтобы приготовить завтрак.
И да, я проверил имена своих новых учеников. Луки Росситера среди них не было.
Я не был удивлен, но был разочарован... и я понятия не имел почему.
Прошло три недели с того самого странного урока. Надпись была на стене. И давайте будем честными, первый раз, когда Лука занимался серфингом, был полной катастрофой с самого начала. Его легко было принять за типичного качка, привыкшего к тому, что у него от природы хорошо получается все, что бы он ни попробовал. И поскольку он упомянул, что серфинг может стать для него хорошим хобби, я готов поспорить, что он был немного расстроен тем, что его друг освоил его быстрее, чем он. И это было до того, как возникло рип–течение и он перевернулся.