— Малфой?! — и дернулась в сторону.
И свалилась на пол, как и предвещал блондинистый засранец! Заметив, что она совершенно голая, Гермиона завизжала еще громче. Схватила простыню, свисавшую с края дивана, и сдернула на себя. В голове хаотично проносились картинки вчерашнего дня. Её оглушило от осознания того что было. Что она весь день бегала по Рио в обнимку с Малфоем, целовалась с ним, а потом… Потом сама залезла к нему в постель! Гермиона завернулась в белую ткань и вскочила на ноги, вся красная и разъяренная словно мантикора.
Малфой резкими движениями натягивал на себя одежду. Он замер под её испепеляющим взглядом.
— Грейнджер… — произнёс он надломленным хриплым голосом, — Давай поговорим…
— Поговорим? О чём? Я всё хорошо помню, любимый муж! — дрожа от негодования и ярости произнесла она, внутри неё раздавался её же визг — «Аааа, нет! О, боже! Я переспала с Малфоем! Боже, что же я натворила!»
Он движением руки задвинул диванное ложе, на котором они спали, (и переспали!) и сделал к ней шаг:
— Я…
Гермиона, не дожидаясь продолжения, молниеносно размахнулась и со всей силы врезала ему пощёчину. Он схватился за лицо, чертыхнувшись от боли и жалея, что рискнул встать так близко.
— Что, ты? Что ты можешь мне сейчас сообщить нового? — закричала она, чуть не плача. — Ты просто мудак! И подлец! Ты… Я поверила тебе, негодяй! Поверила, что ты мой… Господи, мой муж! Арррр!
— Грейнджер, — он смотрел на неё не отрывая взгляда секунду и, не выдержав, опустил глаза в пол, словно действительно сожалел о произошедшем. — Прости, я…
— Мне не нужны твои «прости»! — она ударила его по плечу, потом по другой щеке и ещё и ещё, колотя его одной рукой и крича, как дикая чайка. — Подлый, гадкий, мерзкий, несносный кретин! Как ты мог?! Как ты посмел?!
— Хватит драться, Грейнджер! Ничего страшного не произошло! — зарычал он и перехватил бьющую его руку, скручивая её за спину яростно дышащей девушке, и громко прошептал Гермионе на ухо. — Если ты помнишь, я спас тебе жизнь! В очередной раз! Поэтому дай мне хотя бы слово сказать!
— Спас мне жизнь? А потом обманом уложил в свою постель? — не сдавалась она и пнула его коленом в бедро, почти рядом с пахом.
Драко охнул — он знал, Гермиона умела драться, и она вновь напомнила ему об этом.
— Грейнджер, ты сама залезла на меня, я же… — начал он, чем вызвал ещё более громкий и полный негодования крик:
— Что? Да как ты смеешь, как ты смеешь?! Я же думала, ты близкий мне человек! А ты! Вот, значит, какова цена за спасение, за то, что ты намочил свой бесценный зад, вылавливая меня в океане? Мог бы и не спасать, ублюдок! Как тогда в своём доме! Мог бы спокойно стоять в сторонке и смотреть, как я умираю!
— Ты… — она поняла, что задела его за живое, Драко выпустил её из рук и отшатнулся, глядя безумным взглядом и качая головой. — Грейнджер, это удар ниже пояса! Тебе не кажется? Давай поговорим, как нормальные люди! Без этой ненужной никому драмы!
— Это ты себя нормальным считаешь?! Я не поверю ни одному твоему слову! И… — она вдруг замотала головой. — Нет, Мерлин! Я всё поняла! Боул! Он же подходил к тебе вчера! Такой довольный, пальцем на меня показывал и хихикал! Вы что поспорили с ним, кто из вас первым затащит меня в постель?! — Драко покачал головой, отрицая это, но она продолжала строить догадки. — И вдруг такая удача! Грейнджер позабыла кто ты и можно внушить ей всю эту белиберду про мужа и про любовь! Наивная дурочка без памяти поверит во всё! А ещё эта твоя странная комната! С моими вещами! Ты же маньяк! И лжец! И я не вижу в твоих поступках ничего нормального!
Она не выдержала, понимая, что попала в ужасную ситуацию и, зажмурившись, всхлипнула.
— Малышка, я тебя прошу… — начал было Драко сломавшимся голосом.
Гермиона глубоко вздохнула, чтобы унять рыдания и окинула его горящим злым взглядом.
— Никогда, слышишь, никогда не называй меня так! — еле сдерживая дыхание, произнесла она.
Гермиона видела, как нервно он сжал губы, и в его глазах блеснули слёзы. Малфой тяжело сглотнул и прикусил губу.
— Хорошо. Не буду, — выговорил Драко мрачно и выпрямился, возвращая свой высокомерный вид.
Гермиона резко отвернулась, чтобы больше не видеть его привлекательное и при этом до боли лживое лицо, и поспешила в сторону кают, где оставила свои вещи. И вдруг вспомнила, что весь вчерашний день ходила в одежде Драко. Просто чудесно! Она остановилась и произнесла приказным тоном:
— Отдай мои вещи и палочку! И отвези в бухту!
Гермиона без раздумий бы аппарировала в своё бунгало, если бы в «Бухте Свободы» была разрешена аппарация! Или нет, лучше сразу домой в Англию, чтобы никогда в жизни не встречаться с этим блондинистым придурком!
Пока Малфой возился с яхтой, разворачивая её в нужном направлении, Гермиона, переодевшись в свою одежду, спряталась от взгляда Драко за парусами и смотрела на океан. Но она не видела ничего вокруг. Её трясло. Она чувствовала себя жестоко обманутой, использованной и униженной, и в большей мере её бесило то, что в голове то и дело возникали образы вчерашней прогулки и ночи. И они были бы чудесными воспоминаниями для той девушки, которая потеряла память и желала вспомнить своего мужа. От тех моментов бабочки кружили в животе, особенно от того, как Драко любил её ночью. Она вспомнила, как нежно он ласкал её, как трепетно заботился о её удовольствии, как дышал ей в шею и стонал сквозь зубы «Моя малышка!» во время такого желанного оргазма. Гермиона сжала бёдра, чувствуя прилив возбуждения.
Предательское тело!
Она бы ни за что и никогда не стала спать с Драко Малфоем! И тем более на первом свидании! Что на неё нашло вчера? Почему стоило ей потерять память, как она почти набросилась на него? Почему безоговорочно поверила, как только Малфой открыл свой красивый рот и сказал, что он её муж?
Гермиона кусала губы и готова была рычать от беспомощности и непонимания.
Уже у пристани Драко вновь попытался с ней заговорить.
— Ты своё получил, разговоры лишнее, — фыркнула она и поспешила по пирсу от него подальше.
— Грейнджер! — крикнул Драко ей вслед. — Ты не права! Я не получил своё!
В его голосе слышалась злость смешанная с отчаянием, но Гермиона не хотела знать, отчего он так расстраивается. Она не видела ни одной причины тратить на него время, как бы он ни был хорош вчера. Подлый обманщик!
— Лучше заткнись! — кинула она ему, не оборачиваясь. — Ещё одно слово и я точно прокляну тебя!
И Гермиона, пылая от праведного гнева, побежала в бунгало. Её волновал ещё один вопрос. Что с Гарри? Почему он не искал её? Что произошло с её лучшим другом?
Она вбежала в открытую дверь домика среди пальм и первое, что увидела — Поттера самозабвенно целующегося на плетёном диванчике, с кем бы вы думали? С Пэнси Паркинсон! Они даже не заметили Гермиону! Гарри в порыве страсти поднял подол тоненького красного сарафана слизеринки, сидящей у него на коленях, и сжал её ягодицу, а та с придыханием проговорила в его губы:
— О, да, давай, мой неубивашка! Как мне нравится, когда ты ласкаешь меня рукой в трусиках!
— Я обожаю ласкать тебя не только рукой, моя коровка… — Гермиона, изумленно открыв рот, смотрела, как ладонь друга по-хозяйки гуляет и гладит бедро девушки, которую день назад он терпеть не мог.
— Ты рискуешь! — хихикала та. — Может пойдем в спальню и я хорошенько отшлепаю тебя, если ты ещё раз назовешь меня «коровкой»…
— Коровка! — блаженно откликнулся Поттер.
— Ааа, боже мой! — не выдержала Гермиона. — Что здесь происходит?! Гарри! Пэнси!
Пэнси вскрикнула и со скоростью снитча слетела с колен Гарри, а он вскочил с дивана навстречу Гермионе и замычал, пытаясь что-то сказать. Пэнси тоже набрала воздуха в лёгкие и открыла рот, но Гермиона подняла руки заставляя их слушать её.
— Вы… Вы что, вместе?! — воскликнула она. — И как давно вы вместе, позвольте узнать?