Гермиона устало прильнула к нему, и Боул обнял её, закрывая от ночного прохладного бриза.
— Да, кажется я переоценила свои силы, — стало тепло.
— Тогда садись ко мне ближе, просто поболтаем… — Он подтянул её на свои колени и прошептал в шею: — Ты вкусно пахнешь.
Люц скорее всего врал, чтобы залезть к ней в трусики. Гермиона предполагала, что пахла потом и алкоголем. Совсем не романтично.
— Расскажи про свой шрам… — проговорила она, уютно укладывая голову ему на плечо. — В Хогвартсе его у тебя не было.
— Я неудачно побрился, — отшутился Люциан.
— А если честно?
— Если честно… К черту болтовню! — Боул резко развернул её к себе, и Гермиона вдруг почувствовала, как его горячие настырные губы набросились на её рот.
Мужские руки как-то слишком быстро оказались на её груди и заскользили по всему телу.
— Подожди… Люциан… — Сопротивлялась Гермиона, пытаясь дышать и толкая его от себя. — Я… Не хочу…
Наглый язык залез к ней в рот по самые гланды, когда Гермиона попыталась ругаться. От слишком жаркого и неожиданного нападения её желудок начал бунтовать и сжиматься, а голова закружилась с новой силой. Только Боул ничего не видел и не слышал, он схватился одной рукой за её зад и сжал, а другой держал за шею, чтобы она не дергалась.
Гермиона с силой ущипнула его через рубашку за сосок и тот отпрянул наконец, с громкими криками:
— Ах… Ты… Чёрт побери, сука! Ты что творишь?
Она свалилась с его колен на песок, и её тут же вывернуло прямо на его белые кеды. Гермиона согнулась от ещё одного позыва желудка и заметила краем глаза, что кеды исчезли с периферии зрения.
— Чёрт! Что за дела? Сказать не могла? — послышался недовольный голос слизеринца.
Так и хотелось заорать в ответ — «Да, не могла! С твоим языком в горле как-то не до болтовни!»
Возмущение в ней рвалось таким же фонтаном, как и всё, что она выпила и съела за вечер. Только Боулу было плевать на Гермиону. Он что-то сердито прошипел и достал палочку. Незаметным движением удалил рвоту с кед и ушёл в бар, даже не поинтересовавшись, нужна ли ей помощь.
Гермиона зло сплюнула горькие слюни на песок и попыталась встать. Её мутило. Голова кружилась. Сил подняться не было, и она решила дать себе пять минут.
Черт возьми, вот и связывайся с этими слизеринцами! Пэнси же предупреждала, что с Боулом не стоит общаться! Почему Гермиона всё ещё верит людям! Никогда бы не подумала, что этот симпатичный, ласковый, улыбчивый парень такой негодяй. Взял и бросил её! Наверно, и шрам у него от человека, которого он так же кинул в трудной ситуации!
— Ну что, как тебе любовь в Рио? — на лавку за её спиной уселся Драко, и в его голосе была отнюдь не забота.
Только его не хватало!
Гермиона вновь попыталась встать, чтобы не сидеть у ботинок насмехающегося и ещё более неприятного слизеринца. Но ей удалось лишь немного сдвинуться в сторону. Она закидала песком «место преступления» и села удобнее, вытянув ноги в сторону океана.
— Уйди, Малфой… Мне и так хреново… — пробурчала Гермиона хмуро, стараясь на него не смотреть — ей было ужасно стыдно.
— Вижу, — прозвучал насмешливый ответ.
— Вышел поиздеваться надо мной? — вздохнула она и всё же окинула его мимолетным взглядом — Малфой сидел, раздвинув колени, с бокалом сока в руке и смотрел на неё сверху вниз, как на брошенного пса у дороги.
— Я вышел вдохнуть немного свежего воздуха… От этих магглов смердит… — хмыкнул он, совершенно не скрывая свою нетолерантность.
Если бы такое услышали в Англии, на него бы уже набросились с криками и кулаками. А Гермиона только покачала головой:
— Ты совсем недавно с одной такой смердящей прекрасно танцевал.
— О, тебе понравилось? — прищурился Драко.
— Нет, — твёрдо и быстро ответила Гермиона.
С какой это стати ей должно нравится что-то связанное с ним? И почему его это вообще интересует?
— Ты сказала «прекрасно»… — настаивал он с усмешкой.
— Я неправильно выразилась… — она отвернулась.
На самом деле, ей очень понравилось. Гермионе хотелось бы попробовать потанцевать бачату, но только с человеком, которому она полностью доверяет и действительно чувствует всё то, что выражает этот страстный латино-американский танец. Она на секунду представила себя на месте девушки, танцующей с Малфоем.
Его крепкая рука на талии. Его колено между её бёдер. Его твёрдый торс и грудь прижатые к её телу. Его серые горящие огнём желания глаза…
Это было бы слишком… Невозможно…
— Можешь говорить всё что угодно, я видел, как ты облизывала нас взглядом, — ворвался в её мысли ехидный голос блондина. — Только признаться в этом смелости не хватает, да, Грейнджер?
Все яркие картинки их совместного нереального танца были тут же забыты. Гермиона рассмеялась и похлопала в ладоши:
— Так это был концерт ради меня. Браво-браво! Мои аплодисменты!
Кажется, она наконец-то задела его.
— Это не ради тебя! — выплюнул Драко со злостью. — Я ничего не сделаю ради тебя, поняла? Кто ты такая вообще?
— Всё ясно, — Гермиона закатила глаза и вспомнила, как недавно он совсем неравнодушно разглядывал её в баре. — Сам-то чуть слюной не захлебнулся, когда пялился на меня на танцполе.
Малфой изумленно открыл рот, слушая её и вдруг скривил губы:
— Я? Пялился? Да я удивлялся, как можно быть такой каракатицей! Даже Поттер танцует лучше тебя! Насмешила тоже!
Гермиона прикрыла веки. Было обидно. Неужели она и правда выглядела так нелепо. Она давно не танцевала, а тут, под воздействием алкоголя, разошлась. И может быть и в самом деле двигалась так неуклюже и смешно, как пьяный Хагрид…
— Пить хочу… — расстроеннно пробурчала она себе под нос, облизывая сухие губы.
— Держи, — стакан с соком оказался у неё под носом.
Гермиона раздумывала не долго. Жажда заставила переступить через гордость, и она осторожно взяла бокал из длинных пальцев и жадно выпила холодное освежающее содержимое.
Как же хорошо!
— Почему ты пьёшь сок? — спросила Гермиона, возвращая пустую тару.
Драко поставил стакан на скамейку.
— Я за рулём, если ты не заметила. И мне потом развозить вас пьяных по домам.
— В «Бухту свободы», — уточнила Гермиона, предпринимая новую попытку встать.
— Именно.
Малфой, видя мучения Грейнджер, подхватил её под мышки и усадил на лавку, словно мешок с картошкой. Она раздражённо вздохнула. Ей не нужна была его помощь. Она и сама смогла бы подняться. Голова вроде больше не кружилась, и сил после апельсинового сока прибавилось.
Они молча уставились в океанскую тёмную даль. Нужно было заполнить чем-то эту неудобную тишину, повисшую между ними.
— Почему ты здесь? — спросила Гермиона.
Драко поднял бровь. На надменном лице аристократа, как на световом табло, отражалась вся его мыслительная деятельность.
— А, понял, — решил он. — Поттер то же самое спросил у Паркинсон. То есть ты лучшая, а я худший и не должен даже одним с тобой воздухом дышать, не то, что находиться на одном курорте?
— Я этого не говорила, — фыркнула она.
— Этого и не нужно говорить. Это всегда подразумевается, — он отвернулся.
Разговор поворачивался в какую-то не самую приятную сторону, и она нервно покачала головой:
— Ты достал меня! Спасибо, конечно, за сок! Но твой пафос, издевки и непонятные обидки меня бесят! Понял?! Меня всё в тебе бесит!
— Взаимно, Грейнджер! — сухо ответил Малфой.
— Отвали!
Она услышала игривый смех, и вдруг на свет от вывески вышел Люциан в компании двух бразильянок.
— Малфой, вот ты где! Пойдём с нами. Смотри, каких цыпочек я отхватил! Прости, Грейнджер, но с тобой сегодня ловить нечего! — он подмигнул ей, не забывая нагло улыбаться и зажимать за задницы хихикающих девиц в коротеньких платьицах.