Я решаю отправиться в библиотеку, ставшую моим любимым убежищем с тех пор, как я перестал выносить себе подобных. В отделе комиксов лежит куча огромных подушек, в которые я с удовольствием падаю. Здесь меня, по крайней мере, точно никто не побеспокоит. Ну или почти никто. Потому что в этот момент входит Сурая и от моей безмятежности не остается и следа.
Сурая для меня своего рода криптонит. Темная кожа, черты лица такие же мягкие, как ее улыбка, пухлые губы и огромные глаза, подведенные белым карандашом… Но что выделяет ее среди всех остальных, так это ее невероятные волосы. Я обожаю, когда они свободно лежат в прическе афро и напоминают облако. Еще она заплетает их во всевозможные косы разной формы и толщины, свободные и тугие, и даже убирает их в «пучки», похожие на маленькие шарики на голове, — да, я ужасно любопытный и искал в интернете, как это все называется. Сейчас она носит «брейды», которые иногда собирает в хвост или пучок.
Само собой, моя избранница не обращает на меня внимания. Мы даже не знакомы. Она перешла в наш лицей в прошлом году и учится в другом классе. Несмотря на то, что мы ездим на одном автобусе, я не решаюсь к ней подойти, и на то есть множество причин. Во-первых, для нее я всего лишь «монашек Маттео». Моя слава летит впереди меня, и я могу нравиться примерно так же, как раздавленный слизняк на тротуаре. А во-вторых, с ней обычно ее лучшая подруга Анна София, с которой мы вместе играли еще в песочнице. И, к несчастью, в средней школе она меня возненавидела. Когда-то — когда у меня еще были волосы — я был вполне симпатичным; но, узнав, что она влюбилась в меня, я сказал своим приятелям, что никогда в жизни никуда не пойду с такой заучкой. Я был глуп и жесток. В сущности, я все еще жесток, особенно к самому себе. Может быть, однажды благодаря этому судьба смилуется надо мной, и у меня снова появятся друзья в этой школе. Мечтать не вредно!
Сурая усаживается за стол, не замечая меня — к моему огромному облегчению. Глянув на часы, я понимаю, что Джаспер должен был уже уехать. Я могу беспрепятственно вернуться домой. И поэтому решаю уйти. Если я останусь, не смогу не пялиться на Сураю. А я не хочу, чтобы она решила, что я какой-то псих или извращенец, с меня хватает и того, что в школе со мной обращаются как с прокаженным. Однажды она неизбежно заметит мой интерес, потому что у людей есть шестое чувство: они всегда ощущают, когда на них кто-то смотрит. Но чем позже это произойдет, тем лучше.
Поэтому я неохотно ухожу, вцепившись в капюшон, чтобы его не сдуло ветром. Я решил поставить крест на своей личной жизни. Я ограничусь видеоиграми и YouPorn.
Глава 2
Я вихрем врываюсь в квартиру и лечу прямиком в свою комнату, не снимая кроссовок, хотя и рискую довести до белого каления отца, помешанного на чистоте. Я бесстрашен. Дверь за мной захлопывается, я швыряю рюкзак в угол и хватаю другую бейсболку — на ярко-синем фоне оранжевый логотип бейсбольного клуба «Нью-Йорк Метс». Я натягиваю ее на макушку. Отлично. Никто меня не видел, и никто не станет задавать неудобных вопросов.
— Матт?
Голос доносится с кухни. Мама уже вернулась, что бывает нечасто; обычно по пятницам она задерживается в садике, чтобы подготовить занятия на следующую неделю. Я высовываюсь за дверь.
— Да?
Шарлотта, то есть моя мама, делает то же самое в другом конце коридора. Ее круглые очки соскальзывают с носа, и она машинально поправляет их, прежде чем сдуть с лица щекочущие каштановые прядки. Растрепавшаяся прическа делает ее похожей на только что проснувшуюся сову.
— Ты не снял обувь. Ты же знаешь, что твой отец…
Она возводит очи горе: в царстве вечного беспорядка она, в отличие от моего папаши, не боготворит пылесос.
Я возвращаюсь в прихожую, чтобы исправиться. Но, влезая в тапочки, замечаю чужаков в обувном строю. Хозяйка красно-белых кед — стройная девушка лет двадцати — машет мне, сидя за барной стойкой, отделяющей столовую от кухни. Я смотрю на короткие черные волосы, бирюзовую прядку, перечеркнувшую лоб, круглое лицо, узкие глаза, широкую улыбку и наконец узнаю ее.
— Андреа! Давно не виделись! Новая прическа!
— Привет, кузен! Как дела?
Последний раз я видел ее на летних каникулах, когда учился еще в средней школе. Она тогда только выпустилась. Мы провели месяц в домике в Швейцарии, который ее родители сняли на все лето. Потом они вернулись жить в Пекин, а Андреа, кажется, стала изучать архитектуру в Париже, но уже давненько не заходила к нам в гости. Теперь она выглядит куда старше, чем в нашу прошлую встречу, хотя у нас всего три года разницы. Она радостно бросается обнимать меня.