— Нет, ну правда, не надо в травмпункт!
Я и думать не хочу о том, чтобы провести вечер пятницы в больнице, в очереди с кучей людей, которым медицинская помощь куда нужнее.
— Ты сказал, что у тебя перед глазами плавали черные точки.
— Мне уже лучше. Не волнуйся ты так, я не стеклянный.
Мне уж точно бывало и хуже! Мама немного расслабляется, поправляет очки; ее улыбка, как и всегда, изгоняет все морщины с ее лица.
— Ладно, тогда поедем перекусим.
Я одобряю эту идею. Она паркуется неподалеку от дома, возле нашей любимой чайной. Это место пробуждает хорошие воспоминания. Когда я ходил в начальную школу, мама водила меня туда каждую среду после уроков. Переход в среднюю школу положил конец этому ритуалу; как минимум потому, что родилась Манон. Я знаю, что иногда они ходят туда вдвоем.
Разноцветные пирожные на глянцевых подложках выстраиваются на витрине в ряд с равномерными интервалами. Желтые эклеры с интригующим ароматом так и манят, в чем им усердно помогают аппетитные описания. Мама не может устоять перед ними, а я сдаюсь под напором кусочка шварцвальдского торта, припорошенного сахарной пудрой.
Мы с жаром набрасываемся на купленные пирожные. Мама говорит о своей работе, где все разваливается: в следующем году закроют одну группу, руководство глухо к мольбам педагогов закупить материалы, и моральный дух коллектива падает, а некоторые его члены становятся невыносимыми даже в глазах такого неунывающего человека, как моя мама.
— Все проще некуда, рано или поздно Роджер сорвется на Суфиана и Генриетту. Он и так огрызается по мелочам.
— Принеси им домашний торт, и увидишь: твои коллеги как по волшебству забудут о своих распрях и объединятся для того, чтобы обвинить тебя в попытке отравления!
— Ты преувеличиваешь! Мне хорошо удаются йогуртовые торты!
Я фыркаю в кулак. Последний вышел совсем сухим: она забыла добавить масло, предыдущий так и не поднялся, а его нижний слой каким-то необъяснимым образом вышел твердым, как залежавшееся печенье. К счастью, такое у нее только со сладким.
— У тебя уже есть планы на выходные? — с любопытством спрашивает она меня. — Опять пойдешь в медиатеку?
— Андреа проболталась…
— Нет, Манон. Она мне все рассказала.
Я бледнею. Сказала ли Пукито, что я представился другим именем? Мне кажется, ей это не понравится. Я нанизываю на вилку еще кусочек, чтобы дать себе время подумать. Мама маленькими глоточками потягивает чай.
— Да брось, не переживай. Я не жду, что ты станешь рассказывать мне все о девочках, с которыми встречаешься. Просто радуюсь тому, что ты выбрался из своей скорлупы.
— Ну не могу же я провести всю жизнь взаперти.
Она указывает на меня своей чайной ложкой.
— Вот именно. Вот поэтому я и радуюсь тому, как ты преображаешься на выходных…
— Преображаюсь?
— Ну да! В будние дни мне иногда кажется, что я мать мини-версии Жан-Пьера Бакри.
— Без всякого преувеличения.
— Ну что ты, как я могу…
Мы улыбаемся друг другу. Сняв очки, она, чертыхаясь, выуживает из сумки пенку, брызгает на стекла и тщетно пытается почистить их с помощью бумажной салфетки. А потом на пять минут исчезает в туалете, возвращаясь оттуда во всем блеске.
— Кстати, насчет завтрашнего дня, — говорю я ей. — Я, наверное, присоединюсь к Андреа. Ее смена начинается в 10 вечера, и она предложила мне перед этим сходить в театр.
— Просто чудесно!
А в медиатеку я решил не ходить. Зачем? Я рассмотрел ситуацию со всех возможных сторон. Несмотря на свое вполне естественное разочарование, ответ я получил: Сурае я не нравлюсь. Поэтому я решил с ней расстаться. То есть расстаться со своими мечтами об отношениях с ней. Мне стоит смотреть в будущее: в следующем году в моей новой жизни, в которой я не проведу без волос ни дня, я повстречаю и других симпатичных девчонок. Лучше думать о возможностях, которые несет многообещающее «завтра», до которого теперь рукой подать.
Остается только вопрос с Леаной. Мне стыдно так кидать ее, хотя я и не обещал, что приду. Впрочем, зря я так. В конце концов, она смеялась, когда на этой неделе Джаспер начал издеваться надо мной. Пусть утрется, Поль не придет. Я наслаждаюсь этой нежданной и своеобразной местью Джасперу: девчонка, которую он хочет заполучить, запала на меня. Само собой, он никогда об этом не узнает. Я не горю желанием получить кулаком в лицо. Но вся ирония этой ситуации возвращает мне бодрость духа.