Лобов вызвал «Торнадо»:
— Как дела, Алексей?
— Все спокойно.
— Хорошо. Иду по маршруту унихода.
— Будь осторожен, Иван.
— Постараюсь. Бди, не расслабляйся.
— Что мне сделается в этой крепости?
Лобов вел глайдер на небольшой скорости. Спящий, а может быть, и мертвый мир — ни растений, ни животных. Что-то вдруг обеспокоило его. Иван поднял голову и скоро нашел в небе то, что искал: сзади и немного выше, трудно и часто махая крыльями, за глайдером изо всех сил тянулась пара птеродактилей Стало быть, он под неусыпным наблюдением. Под таким же наблюдением был и Клим. И если с униходом что-то случилось, птеродактили были не только свидетелями этого, но, возможно, и участниками.
Лобов понимал, что в сложившейся ситуации не может допустить даже самой малой крохи риска. Он плавно потянул штурвал на себя. Зазвенел, завыл вышедший на форсаж двигатель, и глайдер одним стремительным броском выскочил в стратосферу. Небо здесь было синим, а лучи солнца оранжевыми, как лучи земного вечернего солнца. Далеко распахнулся тонущий в сизом тумане горизонт, внизу лениво плыла красноватая карта земли.
Змейкой выйдя на прежний курс, Лобов с улыбкой оглядел чистое, почти земное небо и стремительно нырнул в тропосферу. Нехитрый маневр удался, птеродактили безнадежно отстали.
Еще через три минуты впереди показались и стали на глазах расти темные скалы самых причудливых очертаний — должно быть, ветер потрудился над массивом пород разной плотности. Одна скала была удивительной, она напоминала острую иглу, вонзившуюся в небо. Сначала Лобов разглядывал ее с рассеянным любопытством, но потом…
Да ведь это же «Ладога»! Тот самый пропавший корабль, ради которого «Торнадо» приземлился на планете Меза. Если некто решил спрятать его понадежнее, то лучшего места не найти. Корабль терялся на фоне скал, и потом, кому бы пришло в голову искать его в столь неподходящем месте?
«Ладога» выглядела совершенно исправной и стояла в стандартной позиции. Ничто не говорило о том, что здесь произошла какая-то трагедия. Корабль приземлился, и только. Но чтобы приземлиться среди скал, нужно проявить подлинное мастерство, лежащее на грани искусства. Лобов мог по пальцам пересчитать пилотов, которые решились бы на такой фокус. Штанге был в их числе.
Лобов сделал несколько кругов над скалами, вызывая «Ладогу» на аварийной волне. Намеренно форсируя двигатель, он то снижался к самой земле, то взмывал вверх, все еще надеясь, что из корабля покажутся люди. Неожиданно возникло предположение: где-то неподалеку стоит и униход. Иван обследовал каждую скалу, каждую подозрительную выемку, но надежды его не оправдались. Может быть, Клим просто-напросто вывез отсюда экипаж? Лобов набрал высоту и вызвал «Торнадо».
— Что нового, Алексей?
— Ничего, все спокойно.
«Стало быть, Клим так и не появился. Наверное, он еще в пути?»
— Засекай координаты. Я обнаружил «Ладогу».
— Есть засечь. А Клим?
— Не видно ни людей, ни унихода. Возможно, Клим забрал всех и скоро будет на «Торнадо». На всякий случай приготовься.
— Сделаю! Иван, неужели все обошлось? Даже не верится!
Лобов нахмурил брови. «Рано, ох как рано радоваться! Но зачем огорчать Алексея?»
— Будем надеяться, — вслух сказал он и добавил: — Иду на посадку. Осмотрю «Ладогу».
— Иван, — попросил Кронин, — возьми меня на подстраховку!
— Я буду осторожен, Алеша. А времени терять нельзя, — мягко сказал Лобов.
— Понимаю, — вздохнул инженер, — желаю удачи!
— Спасибо.
Лобов приземлился, лавируя между башнями скал. Он не торопился.
Стройная колонна «Ладоги» молчаливо вздымалась над ним. Входная дверь корабля была приоткрыта, и Лобову показалось, что кто-нибудь вот-вот выглянет и спрыгнет на песок. Он даже задержался у машины из-за острого чувства ожидания. Но ничего не произошло. Порывы ветра покачивали дверь, и она глухо, трудно скрипела, наверное, песок уже успел забить петли и шарниры.