3
Примерно на полпути к атомному городу Клим наткнулся на дорогу. Она тянулась через пески прямой зеленоватой полосой, лишь иногда плавно огибая какие-то невидимые с высоты препятствия. Как только Клим убедился, что это не мираж и не иллюзия, он резко снизился, сбавил скорость и полетел вдоль дороги, во многих местах заметенной песком. Иногда наносы были так широки, что дорога вообще исчезала. Лишь пролетев некоторое время вслепую, Клим снова натыкался на нее. И все-таки это искусственное сооружение бесстрастно свидетельствовало о некогда существовавшей здесь цивилизации. Существовавшей или существующей?
Клим завалил машину в крутой вираж: занятый дорогой, он чуть было не проскочил любопытное строение слева. Оно было сильно разрушено, и штурман долго не мог понять его назначения. Только когда Клим догадался набрать высоту и зайти издалека, все вдруг встало на свои места: под ним была мощная космическая антенна дальней связи с примерно тридцатиметровым параболическим отражателем. От его прочного каркаса уцелело немногим больше трети, густая металлическая сеть, образовывавшая в свое время поверхность зеркала, разрушилась, истлела и лишь кое-где висела жалкими трухлявыми клочьями.
Не обнаружив возле антенны ничего интересного, Клим снова вывел униход на дорогу. Скоро та начала ветвиться, а из-за горизонта одно за другим стали выплывать странные причудливые сооружения. Клим смотрел вперед с нетерпением и живым интересом. Это был город, настоящий город, построенный руками неведомых разумных, а не причудливая игра слепых сил природы. Но как разрушен этот город, неторопливо встающий из красноватого песка! Повсюду торчат обнажившиеся лохмотья каркасов, горбатятся изломанные, обкусанные контуры стен, полузасыпанные песком. Все это похоже на разрушения, причиненные жестокой безжалостной войной. Но, присмотревшись, Клим понял, что здесь похозяйничала рука еще более жестокая и неумолимая рука времени. Развалинам были многие сотни, если не тысячи лет.
В стороне от развалин Клим заметил большое приземистое здание. Оно стояло на самой границе голых песков и своей монолитностью резко контрастировало с окружающим его дряхлым разлагающимся миром. Клим повернул униход и включил радиометр: прибор фиксировал плавно растущий уровень радиации, характерный для плутониевого цикла распада. Это была действующая атомная станция.
Прямоугольной формы здание не имело окон. Зато в торцах были двери, и к каждой из них вела ухоженная дорога без следов заноса песком. Клим снизился и несколько раз прошел бреющим полетом над самой крышей. Он почему-то надеялся, что двери откроются и из станции кто-нибудь выйдет. Но здание оставалось безжизненным, как каменная глыба. И тогда Клим повел униход на посадку.
Он подумал, что, учитывая наставления Лобова, садиться вряд ли стоило, но размышлять и колебаться уже было некогда. Клим мастерски посадил униход неподалеку от одной из входных дверей. С минуту он сидел в кабине, поругивая себя за поспешность, а заодно осматриваясь, затем — надо же доводить дело до конца — взял скорчер и выпрыгнул на песок. Осмотревшись еще раз и не заметив ничего подозрительного, — лишь высоко в небе парили крылатые ящеры, — Клим взял скорчер под мышку и направился к двери. Но едва он ступил на гладкую поверхность дороги и сделал по ней первый шаг, как откуда-то из недр здания станции вырвался оглушающий вой и застыл на нестерпимо высокой, леденящей кровь ноте. В первое мгновение Клим растерялся. Потом сошел с дороги. Вой мгновенно оборвался, а наступившая тишина показалась похожей на небытие. Ну и ну! Такого неистового концерта он не только не ожидал, но, пожалуй, и не слышал еще ни разу в жизни.
«Лобов прав, на этой планете надо держать ухо востро!»
Клим повернулся, чтобы идти к униходу, и заметил двуногого ящера, который грузно скакал к станции, бревном оттопырив хвост. Это был один из самых гигантских хищников, созданных природой, — тиранозавр: громадная морда, огромные, прямо посаженные глаза, крохотные, почти неразличимые, передние лапки и массивные задние ноги с чудовищными когтями. Штурман с беспокойством отметил, что хищник несется прямо на униход. Рисковать и подпускать это чудовище вплотную не было никакого смысла. Клим вскинул скорчер к плечу, повел стволом, выцеливая ящера, и плавно потянул спусковой крючок. Лучевой удар настиг тиранозавра в прыжке. Тот вспыхнул и уже обугленным упал на песок.
Клим вознамерился было подойти ближе и внимательно осмотреть, но, мысленно сопоставив все только что происшедшие события, передумал и круто свернул к униходу. Когда он открыл дверцу кабины, по песку скользнула какая-то тень. Клим поднял голову: несколько птеродактилей, отделившись от общей стаи, быстро набирая скорость, пикировали прямо на него. Клим занес было ногу, чтобы вскочить в униход и захлопнуть за собою дверцу казалось, что могут сделать крылатые ящеры могучей боевой машине, — но его остановило тревожное, скорее интуитивное, чем сознательное чувство. Да, на него пикируют совершенно безобидные, с земной точки зрения, ящеры. Но ведь это не Земля, а Меза! Совсем неподалеку бесследно исчез гиперсветовой корабль, рядом, рукой подать, в окружении развалин работает атомная станция. Неправомерные земные аналогии погубили немало космонавтов. Кто знает, каковы цели и возможности стремительно приближающихся к униходу крылатых созданий? И когда птеродактили ворвались в зону опасной близости, он, стиснув зубы, навскидку ударил из скорчера. Несколько птеродактилей вспыхнули облачками дымного пламени и рассеялись в воздухе, лишь пепел медленно-медленно потянулся к земле. Стая со скрипучими криками тотчас же шарахнулась в сторону. Клим опустил скорчер к ноге. Оглядевшись, он заметил другую стаю крылатых ящеров, которые парили над трупом тиранозавра. Время от времени то один, то другой из них пикировал на сожженного гиганта и снова круто набирал высоту. Понаблюдав за этим хороводом, который, по-видимому, предшествовал богатому пиршеству, штурман сел на водительское место, захлопнул дверцу и поднял униход в воздух.