Милиционера, который вместе с младшим инспектором доставлял Долговязого, Немца и Медика из электропоезда в милицию, Денисов нашел на посадке в поезда дальнего следования. Он стоял недалеко от локомотива, рядом с дежурной по посадке.
— На Москве-Товарной садился я в предпоследний вагон, чтобы не дать им уйти по составу, — рассказал милиционер. — Сел осторожно. Как велел дежурный… — Это был молодой парень, пограничник — из недавно принятых. — Из последнего вагона видеть меня не могли…
В общем-то, можно было не сомневаться в том, что он сделал все, как следовало.
— Один из тех, кто был нужен, выскочил из вагона на Москве-Товарной…
— Не вспомните ли, много людей садилось в последний вагон? — спросил Денисов. — Может, был какой-нибудь милиционер? Ехал по случаю…
— Помню. Посадки в последний вагон совсем не было, товарищ старший лейтенант.
Денисов повернул к отделу. Навстречу, со стороны трамвайной остановки, бежали к электричке опоздавшие. Милиционер полностью подтвердил его вывод: «Бухгалтер выскочил из вагона не потому, что увидел садившегося в поезд милиционера…»
— «Двести первый»!.. — вызвал его по рации Антон. — Скоро будете на базе?
— Иду к вам.
— Понял. Есть дело.
«Образ действий Бухгалтера в электричке был жестко определен условиями, в которых он по какой-то причине находился с момента прилета в Москву… Увидев направлявшегося в вагон вместе с ревизорами сержанта, он выбросил в Домодедове паспорт и ленту от госбанковской денежной упаковки, платок… — Денисов пошел медленнее: разгадка случившегося была совсем близко. — Платок? — Но мысль внезапно увела в сторону: — Немец!.. Странные взаимоотношения Бухгалтера с Немцем, которые не остались незамеченными и Альтистом и Хирургом. Что за опасность грозила Бухгалтеру?»
Он вернулся в отдел. В дежурной части было непривычно тихо, Антон готовил все к утренней сдаче смены. Материал о несчастном случае с Пименовым был оформлен и лежал на видном месте, рядом с протоколами на Немца и Долговязого. Здесь же находились подобранные у поезда в Домодедове паспорт и носовой платок.
— Снова звонили из сорок пятого… — сказал Антон. — Насчет Долговязого. Можно отдавать?
— Нам он больше не нужен.
— А как насчет передачи? — Антон осторожно отогнул штору на окошке, выходившем в соседнюю комнату — для заявителей. Сбоку, у самого окна, сидела уже знакомая Денисову официантка. — Теплые носки, немного фруктов…
— Мне кажется, можно принять.
Денисов хотел идти.
— И еще… — Антон беспокоился теперь по другому поводу. — С утра инспекторские стрельбы. Я совсем упустил из виду. А мы после ночи… — Гиревик, косая сажень в плечах, державший тяжелый пистолет как пластмассовую игрушку, Антон на стрельбах, как правило, рвал спусковой крючок — пули летели в сторону. — Не знаю, что делать…
— А вы напевайте… — выглянул из телетайпной помощник. — Чтоб не ждать выстрела, товарищ капитан. Помогает…
Денисов снял с доски ключ от кабинета, он не мог еще всерьез думать о предстоящих стрельбах.
— Насчет Пименова больше не звонили?
— Нет. Заказать Новосибирск?
— Сам позвоню.
— Что-нибудь новое? — спросил Антон.
— Кажется, да. Потом скажу.
Он поднялся по лестнице, полуосвещенным коридором прошел к себе. Было слышно, как на путях, внизу, гулкими от непривычной наступившей тишины голосами перекликались уборщики. Он подошел к окну. Мелькнули и скрылись в воротах сигнальные огни очередной машины отделения перевозки почты. Электронное табло в начале платформы перед тем, как заснуть до утра, негромко застучало и затихло, обозначив время отправления следующей электрички — «04.00».
«Банковская упаковка, паспорт, платок… — Денисов принял решение. — И еще Немец…»
Не зажигая в кабинете свет, он на ощупь набрал номер телефона. В Новосибирске трубку снял все тот же дежурный инспектор.
— Опять вы? — спросил он. Денисов успел ему основательно надоесть.
— Я снова насчет хозяина квартиры…
— Пока не вернулся. Соседи бы мне позвонили.
— А вдруг? Сколько сейчас времени в Новосибирске?
— Четыре часа разница! Считайте…
— Ночь. А его нет.
— Где он может сейчас быть? У нас с вами одна дорога, а у них сто… И в Москве так, правда? Когда ищешь…
Денисов позавидовал его спокойной уверенности.
— Я утром съезжу, — пообещал инспектор. — Съезжу и обо всем расспрошу. Утром он обязательно явится.