Выбрать главу

Как нам говорили, сплошной поток писем шел в политуправление ОДВА и лично командарму В. К. Блюхеру. В них люди разных профессий обращались с просьбой зачислить их в ряды Особой Дальневосточной. Даже юноши китайцы, проживающие в Советском Союзе, хотели добровольно сражаться с китайскими милитаристами.

Посылая письма в части и подразделения, советские люди призывали бойцов стойко защищать завоевания социалистической революции. Многие письма трудящихся предварительно обсуждались на цеховых собраниях рабочих или на заседаниях заводских и городских комитетов профсоюзных организаций.

В нашей дивизии служил бывший рабочий красноармеец Алексей Орлов. Однажды ему пришло письмо от рабочих Московской фабрики Красный Октябрь такого содержания:

Дорогой товарищ Орлов! Мы, рабочие и служащие Красного Октября, шлем тебе пролетарский привет и гордимся, что ты, как рабочий нашей фабрики, охраняешь наше социалистическое Отечество. Мы у станков крепим наше социалистическое хозяйство, но, если нужно будет, мы вместе с вами железной стеной станем на защиту Страны Советов. Привет всем бойцам шестого взвода. Посылаем вам много подарков.

В ответных письмах воины нашей дивизии заверяли рабочих и крестьян, что они с честью выполнят свой долг.

А на границе по-прежнему было тревожно. Противник сосредоточил в районе городов Лахасусу и Фугдин большие силы, он подтянул сюда 9-ю пехотную бригаду, которая заняла оборону в населенных пунктах северо-восточнее Лахасусу. В районе Могонхо расположились подразделения береговой обороны врага. Вдоль берега реки Сунгари белокитайцы возвели оборонительные сооружения для пехоты и артиллерии, которые прикрывались кораблями Сунгарийской флотилии.

Из этого района противник и готовился нанести удар. Но наши войска опередили его. Под командованием героя гражданской войны начальника штаба ОДВА А. Я. Лапина они нанесли 12 октября сильный удар и разгромили белокитайские части. Укрепления Лахасусу были разрушены.

Но и после этого китайские милитаристы не успокоились. Вскоре в районах городов Маньчжурия и Чжалайнор они сосредоточили крупные силы. И вот на состоявшемся несколько часов назад совещании командир полка М. И. Пузырев рассказал нам в общих чертах, что предстоит сделать дивизии и полку, выполняя замысел командования ОДВА по разгрому противника.

Конечно, всего, по понятным причинам, он тогда не мог сказать, да и не все знал. Только позже, оценивая те события с позиции и других должностей, и солидного боевого опыта, я до конца уяснил важность и значение проведенной нами операции.

К тому времени советскому командованию был известен замысел врага. Разведка доносила, что враг вот-вот начнет операцию, по плану которой главная группировка, сосредоточенная в районах городов Маньчжурия и Чжалайнор, намеревалась нанести внезапный удар, дойти до Байкала и перерезать Транссибирскую магистраль. Враг собирался взорвать на ней железнодорожные туннели и отрезать тем самым советский Дальний Восток от западной части страны. Одновременно 1-я Мукденская кавалерийская дивизия, усиленная пехотными частями и отрядами русских белогвардейцев, действуя из района Мишаньфу, должна была перейти границу и перерезать железную дорогу Хабаровск - Владивосток.

В середине ноября, готовя наступление крупными силами, белокитайцы провели разведку боем на различных участках границы.

Теперь уже каждому было ясно, что за этим последуют боевые действия. В сообщении ТАСС так и говорилось:

Учитывая создавшуюся на Дальнем Востоке обстановку, командование Особой Дальневосточной армии принуждено было принять со своей стороны контрмеры по защите наших границ и для обеспечения охраны пограничного населения и нашего тыла{10}.

Советские войска, приведенные в боевую готовность, были выдвинуты к границе. Забайкальская группа ОДВА под командованием С. С. Вострецова к этому времени сосредоточилась в районе станиц Даурия, Борзя, поселок Абагайтуевский. В группу входили 35-я и 36-я стрелковые дивизии, 5-я Кубанская кавалерийская бригада, 26-я легкобомбардировочная эскадрилья, 18-й корпусной саперный батальон, 1-я железнодорожная рота, отдельный Бурят-Монгольский кавалерийский дивизион, бронепоезда No 66, 67, 68. В Читинском лагере в резерве стояли 21-я Пермская стрелковая дивизия и рота танков МС-1.

Правда, наши части в большинстве своем были укомплектованы по штатам мирного времени. К примеру, 21-я Пермская стрелковая дивизия была территориальной, и ее из района Перми подтянули к границе, когда назревал конфликт. Одним словом, ОДВА численно уступала противнику почти в три раза.

Объявляя о решении советского командования проучить агрессора, командир полка остановился во время совещания на политических задачах военных действий. Они преследовали цель установления мира у советских границ.

До нас довели разосланную политотделом 18-го стрелкового корпуса в войска накануне наступления Директиву о политическом обеспечении операции в районах Маньчжурия - Чжалайнор.

Приведу строчки из нее, ибо в них можно найти разъяснение тех задач, которые стояли перед нашими войсками:

Ни на шаг не отступая от настойчивого курса на мирное разрешение конфликта, не изменяя общих оборонительных задач ОДВА, РВС армии решил предпринять активно оборонительные действия и, упредив противника, разгромить его группирующиеся силы. Успех этой операции будет иметь совершенно исключительное политическое значение, выражающееся в деморализации китайских войск на всех участках, в переломе настроения беднейшей части китайского населения в нашу пользу, в создании вполне положительного общественного мнения в Маньчжурии для ускорения разрешения мирным путем затянувшегося конфликта. Вместе с тем это будет новой и яркой демонстрацией и превосходства Красной Армии над противником{11}.

Далее в директиве указывалось, что помимо разгрома вооруженных сил противника войскам предстоит разрушить все укрепления и сооружения, важные в военном отношении, разгромить и уничтожить здания тюрьмы и полицейских участков, а всех арестованных освободить.

Особое внимание в директиве обращалось на необходимое в обеспечении образцового поведения красноармейцев на захваченной территории. Об этом говорилось так:

Обеспечить самое выдержанное и корректное отношение ко всем слоям населения, и особенно к трудящимся... Категорически запретить присвоение военнослужащими даже самых мелких вещей, а также всяких покупок на территории противника.

Незадолго до второго в этот день и столь необычного вызова в штаб я довел эту директиву до личного состава вверенной мне 6-й стрелковой роты и теперь сам еще находился под ее впечатлением.

В штаб прибыл, признаюсь, во взволнованном, возбужденном состоянии. Командир полка встретил тепло, выслушал рапорт, пригласил к походному столу, установленному посреди штабной палатки. Я успокоился, снял перчатки, поправил шинель. Приятно было очутиться в тепле после целого дня, проведенного на морозе. А мороз, надо сказать, достигал в тот день 20 градусов.

М. И. Пузырев начал без предисловий, запали в память его четкие, рубленые фразы:

- Вашей роте предстоит ответственное дело... Подразделение - лучшее в полку, потому уверен - справитесь.

Я подтянулся, уставившись на небольшой походный стол, на котором была разложена топографическая карта района предстоящих действий.

Командир полка продолжал:

- Приказываю... скрытно выдвинуться к разъезду Абагайтуй и разрушить железнодорожные пути, затем обойти станцию Маньчжурия, перерезать железную дорогу и нарушить сообщение со станцией Хайлар... Главная задача - лишить противника возможности маневрировать силами и средствами... Все ясно?

- Ясно...

Я уже собрался уходить, однако Пузырев остановил.

- Одну минуту. Возьмите вот это, - сказал он и достал из командирской сумки свой компас.

В то время компасы и бинокли были большой редкостью, почти не имели мы и топографических карт, поэтому меня тронуло внимание командира. Трудно бы мне пришлось ночью на незнакомой местности.

Возвращаясь к себе, я думал над тем, что сказал командир полка. Он назвал роту лучшей в полку, а давно ли это стало так...