Папа, находившийся на казарменном положении, почти не бывал дома, мама приходила с работы поздно… В январе, самом страшном месяце блокады, Лида ухаживала за родственниками, соседями. В их квартире на Измайловском, 18, умерли пять человек. А всего потеряли восемнадцать родственников; все жили поблизости, в Ленинском районе.
В апреле ей пришлось помогать участковому милиционеру: оформляла бумаги на умерших, выполняла другие поручения, позже работала на заводе кассовых аппаратов. (В годы войны предприятие выпускало снаряды.) А осенью 1942 года Лиду призвали в армию – в военкомате отобрали из призывников всех, занимавшихся в мирное время спортом, и ее в том числе, и направили на десятимесячные курсы в институт им. П.Ф. Лесгафта. Возможно, спецподготовка велась для других целей, но летом 1943 года обстановка на фронте была уже иная, чем в 1942-м, – страна думала о завтрашнем дне, о тех, кто будет поднимать города и села из руин. С документом, дающим право вести в школах военно-физическую подготовку, Лидия Дмитриевна пришла в 272-ю школу на 1-й Красноармейской.
…На новогодние праздники семья собирается в «родовом гнезде», на Измайловском, 18. С рождения Лидия Дмитриевна живет в этом доме, в этой квартире. Два сына (один – подполковник МВД, другой – технический специалист), невестки, внуки… К сожалению, нет уже рядом верного друга – мужа Ивана Иосифовича Колодяжного, всю жизнь отдавшего морю, капитана 2 ранга.
И каждый раз вспоминает Лидия Дмитриевна первый военный Новый год в затемненном, осажденном Ленинграде… Том городе, который после великих испытаний подарил ей счастье любви, семьи, счастье долгих мирных дней.
ПОЧТИ МАЛЬЧИШКИ-СОРВАНЦЫ
Грохот взрывов снарядов, мин, рев штурмующих самолетов, заглушающих треск винтовочной, пулеметной стрельбы, столбы дыма и пыли, из-за которых не видно погожее сентябрьское небо… Наступая на Красногвардейск (Гатчину), немецкие дивизии надеялись кратчайшим путем выйти к Пулковским высотам. Среди бойцов 2-й дивизии народного ополчения, оборонявших Красногвардейск, встречались и 15–16-летние ребята в военной форме с эмблемами 9-й специальной артиллерийской школы.
Первые пехотные, инженерные, артиллерийские школы открылись по указанию Петра I в конце XVII – начале XVIII века и стали предшественниками учрежденного в 1731 году кадетского корпуса. Впоследствии артиллерийский и инженерный корпус дал России не только талантливых военачальников, но и выдающихся деятелей культуры. Воспитанниками корпуса были полководец М.И. Кутузов, оставленный после его окончания преподавателем, герой Порт-Артура генерал Р.И. Кондратенко, писатели Ф.М. Достоевский, Д.В. Григорович, ученые И.М. Сеченов, П.Н. Яблочков, композитор Ц.А. Кюи. Обучались в корпусе и будущие видные советские военные инженеры К.И. Величко и Д.М. Карбышев. За два века в русской армии сложилась продуманная система подготовки офицерских кадров для артиллерии.
В годы Гражданской войны и последующие десятилетия в новой России создаются военно-учебные заведения по подготовке командного состава РККА. В конце 1930-х годов, учитывая угрозу надвигающейся войны и нехватки командных кадров, создаются специальные, в основном артиллерийские школы, которые готовят грамотное, физически развитое пополнение для артиллерийских училищ. В основу программ специальных школ был положен богатый опыт кадетских корпусов и военных гимназий, готовивших не только будущих командиров с высоким уровнем профессиональных знаний, но и патриотов Отечества, готовых достойно защитить его в трудный час.
Весной 1937 года на 8-й Красноармейской улице в доме № 3 появилось новое учебное заведение – 9-я специальная артиллерийская школа, созданная, как говорилось в постановлении Наркомпроса СССР, «… в целях подготовки кадров для комплектования военных артиллерийских училищ Красной армии». Школы приравнивались к дивизиону, в него входили 1-я батарея – 10-е кл., 2-я батарея – 9-е кл. и 3-я батарея – 8-е классы. В спецшколы принимались только ребята, окончившие 7 классов с оценками «отлично» и «хорошо», прошедшие мандатную комиссию и годные по состоянию здоровья к дальнейшему поступлению в высшие училища Красной армии. Рост поступавших в «пушкари», как говорили в старину, – не менее полутора метров…