Ехал — волновался, все вспоминал детские шкоды, творимые на пару, и разные трогательные эпизоды. Каково же было его огорчение, когда он узнал, что Сергея по тревоге подняли и бросили на передний край — затыкать прорыв. Распалившись, проявив массу энергии и изобретательности, Геннадий все же добрался до огневых позиций артиллеристов.
А там его ждал новый удар — Сергей на задании, корректирует огонь, выдвинувшись далеко вперед. На беду, и связь с ним прервалась. И неизвестно вообще, цел ли он… Положение не ахти. Ждать Геннадию некогда, а за брата он переволновался не на шутку. Поэтому рискнул взяться за восстановление связи.
До этого несколько человек уже уходили к корректировщику и не возвращались. Взял Геннадий телефонную катушку и с одним бойцом рванул вперед. Бежали от воронки до воронки, от бугорка до бугорка. Место пристрелянное. Видно хорошо. Фонтанчики пыли взлетали то левее Казаджиева, то правее. Бежал он, а в голове молоточком стучало: «Убьют вот сейчас — и не увижу брата!» Но солдатская доля оказалась у Казаджиевых счастливой. Встретились они. А позже и дослуживали вместе, добившись разрешения.
Накануне 9 мая Геннадий в районе Вены ушел с товарищами в разведку. Взяли «языка». Вернулись. И вдруг пальба.
Выскочили кто в чем. Оказалось — немцы пошли на прорыв. Пьяные, они перли напролом. Уже на передний край старшина на велосипеде прикатил, привез весть о мире, о капитуляции фашистской империи… И после этого несколько дней кряду шли ожесточенные бои. И погибать не хотелось — и погибали.
Но мир все же пришел на исстрадавшуюся землю. Он не мог не прийти, как не могла не прийти весна…