В красном уголке вывесили новую карту мира. У карты собирались курсанты. Их взгляды задерживались на темно-коричневом овале: так была обозначена территория фашистской Германии. Темно-коричневое пятно расплылось от голубой Балтики до Черного моря.
На уроках военной географии курсанты считали: граница с Финляндией — 1500 километров, с Румынией — 650 километров, с Чехословакией — 250 километров, с Германией — 800 километров. Итого — 3200 километров.
Стриженые головы курсантов все ниже склонялись над учебниками. Вместе с Павлом товарищи учили:
«Тяжелый танк Т-35: вес 50 тонн, вооружение — одна 76-мм пушка, две — 45-мм пушки и шесть пулеметов, наибольшая скорость — 32 километра в час, броня — 22 миллиметра, экипаж — 10 человек».
После споров у карты мира Павел все реже перекладывал тонны на трактора. Зато дальность полета снаряда представлял как расстояние в два часа ходьбы от Стуфченец до леса.
С каждым днем в учебных классах сидели все меньше. Дневками и ночевками стал учебный танкодром в Саратовской степи. Холмы. Кусты акации. Крутые овраги. Ночью — высокие звезды. Днем — палящее солнце и горячий из-за Волги ветер-суховей. Учеба шла строго по расписанию: техобслуживание, вождение, стрельбы. Курсант Павел Гудзь слово держал: стрелял и водил на «отлично».
На последнем курсе много внимания уделяли тактике. Почти полностью обновился преподавательский состав. Пришли командиры, воевавшие в Испании, в Китае, на Халхин-Голе. В большинстве своем орденоносцы, они вызывали у курсантов восхищение и добрую зависть: ненамного старше, а уже успели повоевать, показать себя в деле.
Из всех преподавателей-фронтовиков Павел выделил капитана Башилова. Капитан о себе ничего не рассказывал, но курсанты знали: он уже бил фашистов. Было только неясно — где. На занятиях по тактике капитан Башилов не уставал твердить:
— Выходите в атаку, следите за полем боя, вскрывайте противника.
— Как? — вырывалось у курсантов.
— Пулеметом. Пушкой.
— А если цель не распознана?
— Дайте очередь. Цель оживет. Если она, конечно, там есть.
— А если нет?
— Ищите, помните: первый выстрел всегда должен быть ваш.
Однажды курсант Гудзь, не зная, как так получилось, в неопознанную цель послал осколочный снаряд. Башилов, проводя разбор, неожиданно для курсанта отметил:
— Действия правильные.
Но чем больше стреляли курсанты, тем суровей сводил брови преподаватель. Каждому удачному выстрелу курсанты радовались как дети. Башилов, чувствовалось, совсем не разделял их восторга. На полигоне окрашенные в зеленый цвет пушки-мишени были десятки раз пристреляны. Что может быть проще: выходи на рубеж и поражай. Хотели того или нет, курсанты привыкали к легким победам. И это Башилова тревожило.
— Да поймите же, вы учитесь поражать не просто цель, а врага. А он, как известно, воевать умеет. Когда вы начинали учебу, у немцев были танки T-I, те, что воевали в Испании на стороне франкистов. В прошлом году на параде в Берлине прошли T-II. А сейчас на потоке T-III, калибр пушки — сорок пять миллиметров.
Каждый представил себе нашу двадцатидвухмиллиметровую броню, один снаряд — и машины нет. Заспорили. Сравнили бой с футбольной игрой. Чтоб игроку попасть в чужие ворота, надо обойти защитников, не дать опомниться вратарю. Ворота, как правило, не бывают пустыми, а танк — без экипажа. Сообщение Башилова требовало ответа.
Летом сорокового года курсанты Саратовского танкового ответ получили. На танкодром, строго соблюдая меры секретности, доставили невиданную до сих пор машину. Это был танк необычной конструкции: вместо бензинового мотора — дизельный, вместо пяти башен — одна, вместо трех пушек — одна, и, судя по длине ствола, снаряд этой пушки любой танк дырявил навылет. А экипаж — всего лишь пять человек.
Танк назывался тяжелым. У него было имя — КВ. Клим Ворошилов. Танк зорко охраняли часовые. Перед вождением полигон прочесывался.
На боевых стрельбах курсанты почувствовали себя богатырями. Впервые капитан Башилов удовлетворенно улыбнулся.
ИЮНЬ СОРОК ПЕРВОГО
В мае 2-е Саратовское танковое училище произвело выпуск. Вчерашние курсанты надели командирскую форму. Лейтенантские «кубари» делали молодых людей взрослее и строже. Так могло показаться не посвященным в военное ремесло.
Европа уже воевала. Лейтенанту Гудзю и его товарищам предстояло ехать в один из западных военных округов. Газеты, которые приносили в роту, будто пахли порохом.