Сара быстро смекнула, что предстоит тяжелый рабочий день.
К концу дня она приплелась домой, переоделась в домашнее, перекусила, сидя на диване перед телевизором, скрестив по-турецки ноги. Не выудив из телевизионной программы ничего, сколько-нибудь интересного, Сара налила ванну и погрузилась в нее с чувством дивного облегчения. Она неподвижно лежала в ароматной пене, положив обессилевшие руки на бортики ванны, и тупо изучала орнамент кафельной кромки. Когда усталые глаза принялись закрываться, а вода начала остывать, Сара заставила себя ополоснуться, закутаться в мохнатые полотенца и отправиться на кухню, варить ритуальный кофе. Благоуханный напиток был уже готов, но еще обжигающе горяч, поэтому Сару не очень расстроило верещание сотового телефона. Она уютно расположилась у кофейного столика и ответила на звонок.
– Я вас слушаю, – официальным тоном проговорила она, поскольку телефонное табло высветило неизвестный ей номер.
– Говорит твой тоскующий трубадур, – прозвучал в трубке насмешливый молодой голос.
– Питер, ты, что ли? – предположила Сара.
– Угадала и обнадежила. Теперь ты никак не можешь отказаться поужинать со мной в пятницу вечером…
Питер Уэллс сыпал шутками. Такой бесшабашный разговор в завершении тяжелого рабочего дня стал для Сары отличным лекарством. И она согласилась поужинать с этим развеселым пареньком.
Отключив телефон, она вернулась к своему кофе, который оказался удивительно вкусным. Сара и прежде замечала, насколько наслаждение от кофе зависит от таких внешних факторов, как умиротворенность или мечтательность. А за окном сгущался приятный летний вечер, и щебетали звонкоголосые птицы, до горлышек которых еще не добрались лондонские дым и копоть.
Телефон зазвонил вновь. И опять неопознанный звонок.
– Что, Питер, вспомнил очередной анекдот? – не предполагая дурного, обратилась к звонившему Сара.
– Не угадала. Это не Питер, а Гвидо. Помнишь такого? Твой бывший муж, – усмехнулся на другом конце линии Гвидо Барбери.
– Смутно припоминаю, – процедила Сара. – Откуда у тебя мой номер телефона?
– Повремени с допросом, – буркнул Гвидо. – Пат дала мне этот номер. Я упирался, отказывался брать, но она заверила, что ты не станешь возражать, а, наоборот, очень обрадуешься моему звонку.
– Так! Хватит! – отчеканила Сара. – Я не желаю вникать в этот бред. Не беспокой меня больше! – потребовала она и отключила телефон вообще.
Она попробовала утешиться кофе, но напиток уже поостыл и не был таким удивительно вкусным. Она вылила остатки в раковину и вымыла чашку.
Сара медленно вышагивала по берегу Темзы. Присмотрела пустующую скамью, повернулась к ней. Казалось, она вечность не сидела в покое и тишине у края воды и не наблюдала этот слоистый червонно-сизый рваный закат. Она смотрела на медленно проплывающие перед ней баржи и представляла старинные судна, груженные ящиками с чаем и восточными специями.
Девушка усмехнулась своим мыслям и постаралась представить эту мизансцену с тремя действующими лицами. Где молодой и беспринципный ловелас Питер и убежденный холостяк Гвидо вступили в негласное противоборство за расположение гордой красавицы Сары. Все происходит на яхте друзей молодой женщины, которые тоже приложили свою руку к развитию этого в целом банального сюжета.
Южанин Гвидо видит, как красавчик Питер целует женщину, с которой в прошлом его связывали брачные узы. Даже если до этого у Гвидо и не было никаких романтический намерений в отношении красавицы, то, став свидетелем этого мимолетного поцелуя, он мог и задуматься. Такую возможность Сара вполне допускала, прокручивая недавнюю историю в памяти, как ретро-фильм.
Прознав, что респектабельный миллионер имеет виды на гордую красавицу, молодой и беспринципный ловелас решил побить его карты, бросив в игру свои козыри – молодость, остроумие, предприимчивость.
Итак, Адонис и Зевс схлестнулись, но отнюдь не ради Венеры. На кону их собственное тщеславие. И если Сара и ввяжется в эту игру, то должна четко осознавать, что тут каждый за себя. И ей не следует занимать чью-либо сторону, чтобы не случилось конфуза.
Но вести скучное бухгалтерское существование, полностью отказавшись от каких-либо приключений, Сара Бичем тоже не могла, принимая в расчет свой еще молодой возраст… Даже у старика Сэма был его гольф.
В пятницу вечером, когда Сара встретилась с Питером Уэллсом за ужином, она поняла, что изнутри ситуации картина не так однозначна, как снаружи, и ответы на возникающие по ходу дела вопросы даются значительно, сложнее, чем, если ты действующее лицо, а не сторонний наблюдатель…
Тяжелым потрясением стало и пробуждение. Телефон дребезжал своим пронзительным зуммером.
– Боже! – вскрикнула Сара.
Спеша поднять трубку, она запуталась ногами в одеяле и чуть не рухнула на пол, но все-таки удержала равновесие, ощутив, как наливается чугуном голова, требуя ударную дозу кофеина.
Сара шла к телефону, путаясь на ходу в свободных штанинах пижамы, натыкаясь на предметы мебели, стены и косяки, не попадая с первого раза в дверные проемы. Мимоходом проглядела дюжину диафильмов-вспышек о вчерашнем ужине. Вот весельчак Питер ведет ее в знаменитый лондонский ресторан, потчующий посетителей отменно приготовленными дарами моря. Вот он забалтывает ее, неустанно подливая вина. Охочая до икры и лобстеров, она не может также отказаться и от дорогущего шампанского. А кто бы смог?
Питер обижается, когда она решает остановиться. У него исключительный повод для празднования: он заключил многообещающий контракт, который открывает перед ним огромные возможности. Он взошел еще на одну ступень лестницы рыночной экономики и празднует это с самой красивой женщиной Лондона, нет, всего мира! Но уже сегодня он вынужден лететь в Гонконг. А что делать? Такова жизнь. Замедлишься на дистанции, тебя растопчут.
Оставалось надеяться, что и этого балбеса сейчас тоже терзает похмелье.
– Черт возьми! – ругнулась Сара. Телефон не унимался. А до него еще брести и брести.
Она сделала финальный рывок и скользнула на ковер, крепко сжимая в руке трофейную телефонную трубку.
– Да! – мстительно громко крикнула девушка и глубокомысленно оповестила звонившего: – Семь утра!
– Ты не в духе? Такое волшебное субботнее утро, а у моей девочки дурное настроение. Бедная-бедная Сара.
– Бедная-бедная Сара сейчас положит трубку, отключит телефон и пойдет досматривать сны… Это так, для справки, чтобы думал, когда шутить. Что тебе нужно, Гвидо?
– Бурная выдалась ночка?
– Мои ночки тебя не касаются. Говори, зачем звонишь.
– Ты сейчас одна? – спросил Барбери, сделав акцент на слове «сейчас».
– Не в лучший час ты набрал мой номер, дружок, – по-своему ответила на его вопрос Сара, отказываясь обсуждать тему своего временного одиночества.
– Хотел напомнить о своем существовании, – игриво сообщил Гвидо.
– Угу, напомнил, – бросила Сара и замолчала.
– Эй! Ты где? Уснула? – окликнул он ее, не дождавшись дальнейших комментариев. – Ты что такая агрессивная спозаранку?
– Потому что спозаранку! Неужели так трудно догадаться? В выходной день человек должен выспаться, а не нестись сломя голову к телефону. Только недруг может позвонить в субботу в столь ранний час, – разъяснила свою позицию Сара, под занавес выразительно зевнув.
– Все очень логично, – лениво отметил Гвидо.
– Я приму меры, чтобы твои звонки меня больше не тревожили. Так что можешь не утруждаться! – гневно выпалила Сара и бросила трубку.
Не зря же она купила такой дорогой телефон – он предусматривал множество функций, например блокировку нежелательных звонков…
Густые брови Гвидо сошлись в одну непрерывную линию. Его взгляд скользил по бассейну, вдоль террасы, до самого пляжа. Мальчишкой он бы махнул на все рукой и рванул бы купаться. В детстве все было куда проще.