— Люси? — Эмми обернулась и посмотрела на сестру.
— Идите, я не люблю птиц, ты же знаешь.
Оставшись одна, Престон не торопясь, стала прохаживаться по дорожкам. Оранжерея, со слов матери и самой миссис Логан, была небольшой, однако Люси не была склонна с ними согласиться. Площадь постройки вполне позволяла разместить не только розарий, но и несколько крупных кустов сирени и шиповника. Следуя за манящим, сладким ароматом, Люси вышла к кусту с белыми, пушистыми цветами. Именно этот шиповник так сильно благоухал. Девушка наклонилась к ветке и, прихватив двумя пальцами цветок, прикрыла глаза и вдохнула сладкий аромат.
Лепестки были нежными и прохладными. Она улыбнулась, подумав что на могильнике эти цветы будут выглядеть великолепно. Следует попросить у садовника срезать для неё несколько и навестить семейный склеп.
— Любите цветы, мисс Престон? — голос раздался за спиной так неожиданно, что Люси тихонько вскрикнула и приложила ладонь к груди.
— Вы меня напугали, — развернувшись к священнику, проговорила она, глядя на носы его ботинок, — Не ожидала, что окажусь здесь не одна. Да, я действительно обожаю цветы, — она продолжала вести беседу с носками его ботинок.
— Как неожиданно, насколько я помню, в детстве вы не жаловали их. Юная мисс Престон, сидя у меня на коленях и обдирая головку ромашки, рассуждала о бесполезности цветов. Помню как сейчас, вы говорили «Ими нельзя накормить негров, из них не построить дом. Так зачем же Бог их создал?».
Люси дёрнулась, но не сдвинулась с места и не поменяла позу, стоя все так же, чуть опустив голову, как будто в ожидании благословения. Она этого не помнила, но звучало вполне правдиво.
Он улыбнулся тепло, по-отечески и продолжил непринужденно:
— Каждый из нас был ребенком, не стоит этого стыдиться. Раньше вы были очаровательной проказницей, а сейчас же, как я могу видеть, стали блистательной молодой леди. Будете столь любезны, чтобы составить мне компанию? — он предложил ей свою руку и, не имея причин отказать, Люси обхватила локоть, неспешно пошла рядом.
— Колин, то есть мистер Престон, говорил мне, что вы изучали не только искусство, но еще математику, физику и историю. Довольно необычный выбор для юной леди. Расскажете почему решились взяться за науки?
Люси нахмурилась, но в его голосе не было насмешки или снисхождения, к которым она привыкла, так что, расслабившись немного, юная мисс Перстон стала рассказывать как ей по ошибке выписали не того гувернера, а вскрылось все только через месяц, когда отец спросил как обстоят дела с учителем танцев и почему вместо положенных двух часов в день, его дочь занимается четыре.
Флинн смеялся, Люси широко улыбалась, чувствуя себя настолько свободно и хорошо, как никогда прежде, в обществе чужого мужчины.
— Знаете, мисс Престон, — Гарсия остановился и мягко убрал её руку со своей, — я приглашаю вас посетить церковь в это воскресенье и надеюсь, что вы не найдете причин мне отказать.
Люси рассмеялась и прикрыла рукой губы — улыбаться так широко в присутствии мужчины считалось вульгарным. Не хватало чтобы кто-нибудь увидел. Для скандала достаточно того, что они гуляют вдвоем. И не важно, что он — католический священник, а она девица на выданье.
— Спасибо за предложение, — она сделала книксен и, одарив его ещё одной улыбкой, быстрым шагом направилась прочь из оранжереи в дом.
Ужин был ничем не интереснее обеда, отличался только тем, что святой отец прочел затрапезную молитву. Люси так заслушалась его глубокий, низкий голос, что забыла опустить глаза на сложенные руки и получила неприязненный взгляд матери. Дома ждёт трёпка. Как будто она маленькая и не знает как вести себя в обществе.
Однако в этот раз хозяин дома остался в гостинной и вокруг него снова собрались почти все мужчины, кроме мистера Флинна и мистера Престона, предпочтивших общество друг друга.
Они стояли у камина, отец курил сигару, а отец Гарсия неторопливо цедил свою порцию виски. Люси никак не могла понять — он пьёт так медленно потому что напиток ему не по вкусу или наоборот? Каждый раз после глотка, он чуть морщил лицо, словно от зубной боли.
— Дырку в нём протрёшь, — глядя в сторону и улыбаясь Уайетту, произнесла Эмма.
— Что? — Люси встрепенулась и посмотрела на сестру, — Что ты имеешь ввиду?
Эмми повернулась и, устало взглянув на сестру, проговорила:
— Лилу, если для меня очевиден твой интерес, как думаешь, заметила ли его мама? Отцу и прочим, может быть, все равно, но женщины не простят тебе роман со священником.
— Эм? О чём ты, я не понимаю, — Люси провела пальцами по лбу, проверяя не поднялась ли у неё температура. Всё было в порядке, значит это не лихорадочный бред.