Вокруг меня ходят на цыпочках. Если я сделаю что-либо хорошее — как будто это так и должно быть… Если что-либо провалю — этого никто не замечает. Поверьте мне, товарищи, нет ничего хуже, чем когда вокруг тебя ходят на цыпочках… Я сказал себе, что так этого не оставлю, я должен обратить на себя внимание. В хорошем или в плохом, но должен. И заработать или благодарность, или выговор. Или и то и другое сразу, что было бы лучшим вариантом. В противном случае у человека создается впечатление, что он никого не интересует, даже если встает на голову во время торжественного построения полка. Поэтому я иногда совершал такие поступки, которых в нормальных условиях никогда бы себе не позволил…
Выступление надпоручика Красы меня разочаровало. Тем более теперь необходимо побеседовать с ним по душам, рассудил я.
Я снова взглядом попросил членов комитета о помощи. Но никто даже не подал виду, что хотел бы поговорить с Красой по душам. Только сейчас я осознал, что рассчитывать на это мне не приходится, потому что все сидящие здесь, включая Индру, восхищаются Красой за то, что он свой парень, а если и зазнается, то в большинстве случаев бывает из-за чего; потому что подчиненные уважают его за то, что если он возьмет автомат или начнет стрелять из пулемета, то отстреляется ничуть не хуже командира батальона, а это кое-что значит. И что те солдаты, которые на проверке политических занятий поднимают левую руку, знают не меньше тех, которые в других ротах считаются отличниками.
Руку поднял подполковник Томашек. Он стал говорить об ответственности человека, стоящего во главе коллектива. Любого коллектива. И о двойной ответственности тех, кто пользуется любовью коллектива. Потому что если молодому человеку кто-то понравился, то он берет с него пример. Во всем. И даже в том, в чем этот человек примером не служит. Именно над этим товарищу Красе нужно было бы задуматься.
Затем он перечислил, в чем Краса не служит примером для своих подчиненных. Тут мы удивились, как хорошо подполковник знает Красу. Разумеется, он не забыл также подробно остановиться и на положительных качествах Красы. Закончил он тем, что его радует ход обсуждения приема Красы кандидатом в члены партии. Такие люди, как Краса, должны быть в партии. Даже со всеми своими недостатками, которые товарищи помогут устранить.
Краса слушал так, словно боялся пропустить хотя бы одно слово из того, что говорил Томашек.
Только теперь дискуссия развернулась по-настоящему. Говорили о положительных качествах и недостатках Красы, причем положительные оценки преобладали.
— Тебе слово, — сказал я, когда все уже выступили.
Краса посмотрел на меня, не понимая, зачем ему дают слово.
— Спасибо, большое спасибо, — единственное, что он мог сказать.
Предложение партийному собранию принять надпоручика Красу кандидатом в члены партии было принято единогласно.
Подполковник Томашек еще раз поднял руку:
— Если у тебя когда-нибудь возникнет вопрос, как тебе следует поступить как коммунисту, то представь себе, что бы в этом случае сделал твой отец.
— Вы знали моего отца? — с удивлением спросил Краса.
— Мы много с ним и вместе с партией пережили. И хорошего, и плохого. Твой отец всегда был на своем месте. Будь достоин его.
Краса немного расчувствовался. Таким его ни раньше, ни потом я никогда не видел.
Проведение полковых тактических учений планируется задолго до начала, о чем, к счастью, солдатам хорошо известно. Если я говорю «к счастью», то имею для этого причину. В период проведения нынешних учений ртутный столбик термометра упал настолько низко, как это бывает, может быть, один раз в десять лет. Такого, конечно, никто не ожидал.
В нашей жизни бывают такие дни, когда, за что бы ты ни взялся, все получается. Но бывают и такие, когда ничего не выходит. За время своей не очень продолжительной службы я уже успел убедиться в том, что все свойственное отдельному человеку распространяется и на подразделение. Именно во время полкового учения для нас наступили медовые дни.
Если бы солдаты не хотели и не умели работать, то даже наилучшее расположение звезд на небе им не помогло бы. Но они хотели и умели работать, да и расположение звезд благоприятствовало, поэтому на самом деле получилось так, что, за что бы мы ни брались, все у нас выходило отлично и во время атаки, и потом, когда батальон сумел оборудовать район обороны на достигнутом рубеже. А оборудовать район обороны означает прежде всего вырыть окопы для людей и техники. И видимо, не имеет смысла скрывать, что именно эта работа у солдат не пользуется особой популярностью даже в нормальных человеческих условиях. А уж в это время условия были поистине нечеловеческими: утром — минус двадцать, в полдень — минус десять, к вечеру — минус пятнадцать. Поэтому я не особенно удивился, когда после распоряжения Индры среди солдат раздались возгласы, что его, видимо, нельзя воспринимать всерьез. Земля твердая как камень, и вряд ли найдется такой мастер, который в этих условиях сумеет что-либо вырыть.