И вот эскадрилья поднялась в воздух. На высоте 2 тысяч метров мы сделали круг над одним из бесчисленных озер, находящихся вблизи линии фронта. Здесь к нам присоединились истребители и вместе с ними мы прошли слева от озера Муола-ярви. Впереди были видны Выборг и Выборгский залив. Вскоре и они остались справа. Наши истребители ушли немного вперед, ища противника и ведя разведку его огневых точек. Мы же следили за воздухом, особенно внимательно смотря вниз, нет ли в хвосте вражеских истребителей.
Мы находились уже недалеко от цели, когда попали в зону огня финской зенитной артиллерии. Снаряды малых и больших калибров рвались сериями — по нескольку штук сразу, оставляя после себя облачка белого, черного и какого-то бурого цвета.
Умело маневрируя, эскадрилья стала уходить от огня. Люки уже были открыты, сейчас повалятся бомбы на головы врагов! Кроме непрерывного наблюдения за воздухом, я должен был замечать, куда попадут бомбы. Штурман действовал отлично — бомбы попали точно в железнодорожную станцию.
Развернулись обратно, и тут я увидел сзади и сверху силуэты трех самолетов. Еще до начала войны мы изучали силуэты истребителей, и когда вражеская тройка стала приближаться, я сразу узнал их тип: «Фоккер Д-21».
«Сзади истребители противника», — предупредил я летчика и дал две очереди, чтобы привлечь внимание стрелков-радистов других самолетов. Одновременно я сигнализировал, чтобы бомбардировщики взяли превышение.
«Фоккеры» шли на уровне нашей девятки. Быстро изготовив пулемет, я принял удобное положение для стрельбы. Но ближе 700–800 метров «Фоккеры»
не подходили. Девятка шла плотным строем, в таком строю огонь наших пулеметов был мощен и сосредоточен.
Неужели белофинны не осмелятся сделать ни одной атаки?
Уходить без боя не хотелось: мы так ждали встречи с врагом в бою! Так и не дождавшись атаки, я дал по «Фоккеру» несколько очередей. Трассирующие пули, как молнии, прорезали воздух. Полетели короткие очереди и с других самолетов. Испугавшись организованного огня, противник повернул обратно.
Вернувшись на свои аэродромы, мы почистили пулеметы, добавили в ящики новые патроны взамен израсходованных и стали готовиться к очередному вылету.
Герой Советского Союза младший лейтенант X. Ибрагимов
Батарея в боях за Вила-йоки
В дни боев с финской белогвардейщиной я командовал батареей. Особенно запомнились мне десять дней накануне заключения мира, о которых я и хочу рассказать.
3 марта моя батарея была придана стрелковому полку. Выслав вперед разведку, батарея совершала марш. Двигались с трудом, хотя пушки были поставлены на лыжи. Увязая местами по грудь в снегу, скользя по льду, помогая тракторам тащить орудия, артиллеристы спешили на помощь полку, который уже ввязался в бой. Полк находился на открытой местности, а белофинны — на опушке леса. Понимая, что каждая минута дорога, я с одним трактором вырвался вперед.
— Быстрее, — говорил я то и дело водителю Каинову.
За мной рванулись остальные тракторы. Мы обогнали полковую артиллерию. Финская малокалиберная артиллерия стала обстреливать нашу батарею. Я развернул орудия, подал команду «К бою» и открыл ответный огонь. Два орудия били по артиллерии противника, а два — по станковому пулемету, находившемуся в домике у опушки леса.
Темнело. Но командиры орудий, ориентируясь по блеску орудийных выстрелов, били как раз туда, откуда стреляли белофинны. Мы заставили артиллерию и пулемет противника замолчать. Пехота получила возможность двигаться вперед.
Ночь с 3 на 4 марта я провел с батареей на льду, организовав круговую оборону. Несколько раз ночью ходил проверять посты. Огня не разводили и не курили.
Утром командир полка майор Зашибалов (Герой Советского Союза) приказал занять огневые позиции на мыске. Зафыркали тракторы в морозном воздухе и двинулись, окруженные паром, жарко дышащие, словно кони после долгой скачки. Нас обстреливали из орудий и пулеметов. Ранило командира орудия Лазутина и еще одного бойца. Мы заняли огневую позицию на мыске и стали бить по врагу.
Почти двое суток, 5 и 6 марта, продолжалась артиллерийская дуэль. Замечательно работали наблюдатели, помогая мне обнаруживать огневые точки врага. Немало вражеских пулеметов и орудий вывели мы в эти два дня из строя. Часто меняли огневые позиции.
Печальную весть услышали мы на следующий день: враги ранили отважного командира Зашибалова — любимца бойцов. Командование принял майор Молев. Он известил меня, что 7-го с утра начнется наступление.