— То есть как это?
— Да очень просто. Старец есть человек, богатый духовным опытом и мудростью и великой любовью к людям. Старцами бывали и простые монахи, как достопамятный Зосима (Верховский)15, с которого Достоевский списал своего старца Зосиму, а вовсе не со святителя Тихона или отца Амвросия. Прочтешь житие старца Зосимы — сам увидишь. Таковы же были старец Василиск Туринский, Иоанн Молдавский, схииеродиакон Мелхиседек, преславный старец, доживший до 125-ти лет. Старец Даниил Ачинский, великий подвижник и учитель, в Сибири, да вот Кузьма Бирский16 были простыми мирянами, а к ним за советом ездили не только миряне и священники, но монахи и епископы, и из премудрых. А разве не старец, да еще какой, автор «Рассказов странника». В переписке отца Амвросия Оптинского я нашел, что был он из орловских крестьян, а так как рукопись была найдена на Афоне, в Свято-Пантелеимоновском монастыре, то, вероятно, там есть и оригинал этой рукописи. Вероятно, этот Странник, возвращаясь со Святой Земли домой, в Россию, заехал на Афон, как многие паломники делали, да и рассказал о своих хождениях старцу, иеросхимонаху Иерониму (Соломенцеву), а тот приказал записать, или Странник сам записал, да, может, на Афоне и остался. Как знать?
— А странничество — подвиг, отец Иоанн?
— Да и какой, только юродство выше, ибо труднее. Но юродствовать не дозволяется, а только очень немногим, по благословению великих старцев. Мы и малого-то снести не можем, куда уж там пускаться в великое. Вот о старце Леониде Оптинском такую историю рассказывают. Один монах надоедал ему просьбами благословить на вериги, а старец ему отвечал: «Зачем тебе вериги? Монашество само есть тяжкие вериги, если все делать как следует». Но монах все клянчил. Наконец старец благословил, а затем вызвал к себе монаха-кузнеца и сказал ему: «Придет к тебе завтра монах просить, чтобы ты ему вериги сделал, а ты скажи: “Зачем тебе вериги?” — да зауши (дай пощечину. — Примеч. ред.) хорошенько». На следующий день прибегает к нему разгневанный монах и объясняет, что он просил кузнеца сделать ему вериги, а тот вместо этого его заушил. «Ну вот, — сказал старец, — ты одной пощечины не стерпел, а побежал жаловаться. Куда тебе носить вериги? Так вот и не надо выше головы прыгать».
— Вот мне отец Михаил говорит: «Сей, брате, доброе слово всюду: и в тернии, и при дороге, и на камени — может, что-нибудь и произрастет и плод принесет, даже сторичный». Что Вы думаете, отец схиигумен?
— Ну, уж раз отец Михаил так сказал, надо слушаться. Сей доброе слово всюду — вот и будешь странствовать, как тот Странник. Это, брат, не малый подвиг.
— А смогу ли я выдержать, батюшка?
— С верой сможешь, ибо сказано: Все могу об укрепляющем меня Иисусе Христе (Флп. 4, 13). Вот к молитве Иисусовой прилегай, она тебя и вывезет.
Отец Мисаил. Свято-Пантелеимоновский монастырь на Афоне
С отцом Мисаилом я встретился на Афоне в 1951 году, когда он был гостиничником в Свято-Пантелеимоновском монастыре. Он был высок, прям, в полном уме и твердой памяти, благодушен и ласков. Он прибыл на Афон в 1896 году и любил рассказывать, как по дороге на Афон проезжал через Москву, приготовляемую к коронации Императора Николая II, которого он уважал еще более, чем старец Михаил.
Раз я сидел в моей прекрасной комнате, в архондарике17, с портретами Императора Александра II и его супруги и митрополита Московского Филарета на стенах. Окна и двери на балкончик, по столбам которого вились цветущие глицинии, были открыты настежь. Внизу были видны монастырские здания и церкви, сады, горы и синее небо, залитое ярким утренним светом. Я сидел у окна и рассматривал найденную мной в отделе рукописей богатейшей монастырской библиотеки рукопись «Откровенных рассказов странника», написанную прекрасным почерком и помеченную приемом в отдел много ранее издания печатных рассказов. Передо мной был, несомненно, оригинал, с которого архимандрит Казанского Черемисского монастыря издал свою книгу. Меня заинтересовал факт, при сличении рукописи и книги, что в последней были пропущены не только целые столбцы, но и два очень длинных рассказа.
В дверь постучали, и в комнату вошел отец Мисаил.
— Я вот сказал Василию, чтобы он Вам чайку принес с хлебом и вареньем, подкрепиться.
— Очень Вы обо мне, отец Мисаил, заботитесь, даже неловко.
— Да как же не заботиться? Вы редкий гость. Русские люди редко ныне сюда к нам приезжают, не то что в старые года. Когда-то кто заглянет? А все больше иностранцы разные, протестанты и католики, а всего чаще просто любопытные, безо всякой веры, просто поглазеть. Живут, ходят из монастыря в монастырь. Все им показывай. Человека приходится для этого держать. А Вы тут рукописью какой-то занимались? Ишь, как красиво, и по-русски.
15
Преподобный Зосима (в миру — дворянин Захария Васильевич Верховский; род. в 1768 г. в селе Буловица Смоленской губернии, скончался в 1833 г. в Зосимовой пустыни) — схимонах, пустынник, духовный писатель, основатель двух женских обителей — Туринского Николаевского монастыря и Троице-Одигитриевской пустыни. В 2004 году причислен к лику святых вместе с его наставником и сотаинником прп. Василиском Туринским.
16
Известный старец Кузьма Иванович Колотов, подвизавшийся в г. Бирске Оренбургской губернии в начале ХІХ века.