Лицо заместителя выразило глубокое соболезнование.
— Понятно, — коротко ответил он. До него, конечно, уже дошло подробнейшее описание стычки в правительственной резиденции, хотя от упоминания о ней министру он благоразумно воздержался.
— Одна из его претензий касалась ванкуверского дела, — сообщил Харви. — Кое-кому, похоже, не нравится, что мы ведем его по всем правилам.
Заместитель министра громко вздохнул. Он уже свыкся с тем, что при помощи разнообразных послаблений и обходных путей закон об иммиграции употребляли в политических целях. Но следующая же фраза министра повергла его в изумление.
— Я заявил премьер-министру, что мы не пойдем на попятную. Если его это не устраивает, надо переписывать закон об иммифации и тогда делать, что ему нужно, в открытую.
— И мистер Хауден на это… — осторожно поинтересовался заместитель министра.
— Развязал нам руки, — коротко закончил за него Уоррендер. — Я согласился изучить дело, но поведем мы его по своему усмотрению.
— Но это же прекрасная новость. — Хесс положил принесенную с собой папку, и оба опустились в стоявшие друг против друга кресла. Уже не в первый раз тучный заместитель министра терялся в догадках относительно взаимоотношений между Харви Уоррендером и Джеймсом Хауденом. Здесь явно были какие-то особые нюансы, поскольку по сравнению с другими членами кабинета Харви Уоррендеру предоставлялась необычно большая свобода. Это обстоятельство, однако, очень устраивало заместителя министра, ибо открывало возможность претворить в жизнь кое-какие из его собственных задумок. «Непосвященные иногда воображают, — подумал Клод Хесс, — что политика есть прерогатива избранных представителей. Однако, на удивление, в значительной степени процесс управления состоит в том, что избранные представители облекают в форму закона идеи элитарного корпуса заместителей министров».
Поджав губы, Хесс задумчиво произнес:
— Надеюсь, вы пошутили насчет пересмотра закона об иммиграции, шеф. В целом это неплохой закон.
— Другого я от вас, естественно, и не ожидал, — сухо бросил Уоррендер. — Начнем с того, что это вы его написали.
— М-да, должен признаться, что испытываю некоторую отеческую привязанность…
— Я лично не могу согласиться со всеми вашими мыслями относительно состава населения, — продолжал Харви Уоррендер. — Вам ведь это известно, не так ли?
Хесс улыбнулся:
— Да, по долгому опыту нашей совместной работы у меня создалось такое впечатление. Но в то же время я считаю вас, если можно так выразиться, реалистом.
— Если вы имеете в виду, что я не хочу, чтобы Канаду заполонили китайцы и негры, вы правы, — резко ответил Уоррендер. — Хотя порой я задумываюсь вот о чем. Мы занимаем четыре миллиона квадратных миль богатейших земель, не столь уж густо населенных, народу у нас фактически не хватает. Да и уровень нашего развития оставляет желать лучшего. Планета же кишит людьми, которые ищут себе приюта, стремятся найти новый дом…
— Открыв двери всем желающим, мы все равно ничего не решим, — твердо заявил Хесс.
— Своих проблем, возможно, и не решим. Но как насчет остального мира — как насчет войн, которые могут вспыхнуть, если где-нибудь не найдется клапан для все растущего народонаселения?
— По-моему, это будет слишком дорогой платой за предотвращение возможных случайностей, которые вполне могут никогда и не произойти. — Клод Хесс положил ногу на ногу, аккуратно разгладив складку на безупречно сшитых брюках. — Я придерживаюсь того взгляда, шеф, — и вам, конечно, это известно, — что сейчас, в условиях существующего состава населения, Канада может оказывать значительно большее влияние на международные отношения, нежели в том случае, если мы позволим захлестнуть страну представителям нежелательных рас.
— Другими словами, — тихо произнес Уоррендер, — давайте цепляться за привилегии, которые нам повезло получить от рождения.
По губам заместителя министра скользнула мимолетная усмешка.
— Как я только что отметил, мы оба реалисты.
— Может быть, вы и правы. — Харви Уоррендер побарабанил пальцами по столу. — Есть целый ряд вещей, по поводу которых я никак не могу прийти к определенному мнению, и обсуждаемый вопрос как раз относится к этой категории. Но в одном я абсолютно уверен — народ нашей страны несет ответственность за наши законы об иммиграции, и необходимо заставить народ наконец-то осознать это. Но люди никогда не смогут этого осознать, пока мы виляем вокруг да около. Вот почему, пока я сижу в этом кресле, мы будем неукоснительно блюсти букву закона вне всякой зависимости от того, что она гласит.