— Войны нам не избежать, рано или поздно она будет, потому что все войны всегда были и будут неизбежны, пока человечество склонно к ссорам, безразлично, по какому поводу. Видишь ли, война то же самое, что свара между отдельными людьми, только увеличенная в размерах в миллионы раз. И чтобы уничтожить войны, нужно изменить природу человека, избавив его от зависти, тщеславия, жестокости, а это сделать невозможно.
— Если все, что ты говоришь, правда,— возразила Маргарет,— то в мире нет ничего, ради чего стоило бы жить, ровным счетом ничего.
— Нет, не так,— покачал головой Хауден.— Выживание ценно само по себе, потому что выживание означает жизнь, а жизнь — чертовски заманчивая штука.— Он повернулся к жене, пристально вглядываясь в ее лицо.— По крайней мере такой она была для нас. Ведь ты не хотела бы изменить свою жизнь?
— Нет,— сказала Маргарет,— вероятно, не хотела бы.
Голос Хаудена окреп.
— О, мне хорошо известно все, что говорят о ядерной войне: о том, что она сотрет с лица Земли все живое и уничтожит жизнь. Но если подумать, то любое изобретение — начиная с пушек, заряжающихся с казенной части, и кончая авиабомбами — давало повод для предсказания конца мира. Когда изобрели пулемет, кто-то подсчитал, что двести пулеметов, стреляя тысячу дней подряд, уничтожат все население мира. Ты об этом знала?
Маргарет покачала головой. Хауден без остановки продолжал:
— Человечество пережило такие бедствия, после которых, по логике вещей, оно не должно было бы выжить, например ледниковый период или всемирный потоп. Ядерная война, конечно, большое бедствие, и, если бы я мог, я отдал бы жизнь, чтобы предотвратить ее. Однако любая война — бедствие, ведь все мы умираем лишь раз. И может быть, погибнуть от ядерного взрыва легче, чем умереть каким-либо старым способом — от стрелы, пробившей глаз, или распятым на кресте.
Никто не может оспаривать того, что ядерная война отбросит цивилизацию, и мы, может быть, опять окажемся в средневековье, во временах невежества, если когда-либо были времена более невежественные, чем наши. Мы утеряем познание многих вещей, в том числе и того, как взрывать атомную бомбу, что было бы не так уж худо по нынешним временам.
Но уничтожение всей жизни, нет, в это я не верю! Что-то останется на Земле, воспрянет к жизни из руин, и, заметь, это в худшем случае, Маргарет. Я верю, нам, странам свободного мира, выпадет лучшая доля. Если мы сейчас воспользуемся оставшимся временем и сделаем то, что следует сделать.— С этими словами Джеймс Хауден поднялся. Он прошелся по комнате и вернулся к камину.
Глянув на него, Маргарет тихо произнесла:
— Хорошо, и ты собираешься воспользоваться тем временем, что у нас осталось, правда, Джими?
— Да,— сказал он,— собираюсь. Вероятно, мне не следовало бы говорить тебе всего этого. Ты сильно расстроилась?
— Разговор огорчил меня. Мир, человечество — называй, как хочешь,— достигли многого, и все это теперь пойдет прахом.— Помолчав, она тихо добавила: — Но тебе нужно было с кем-то поделиться своими мыслями?
Он кивнул головой:
— Вряд ли найдется много людей, с кем я мог бы разговаривать так свободно, как с тобой.
— Тогда я рада, что ты выговорился.— По привычке Маргарет собрала посуду, чтобы унести ее.— Уже поздно, не пора ли отправляться наверх?
Он покачал головой:
— Пока нет. Но ты иди, я поднимусь позже.
На полдороге к двери, у столика, заваленного ворохом газет и газетных вырезок, Маргарет остановилась. Она подняла тонкую книжицу и полистала ее.
— Ты что, действительно читаешь подобную ерунду, Джими?
На обложке журнала виднелось название «Звездочет» в окружении астрологических знаков зодиака.
— Боже меня упаси.— Щеки Хаудена слегка порозовели.— Временами я просматриваю его, просто для развлечения.
— Но старушка, которая раньше посылала тебе этот журнал, умерла, не так ли?
— Верно, кто-то другой продолжает посылать его мне.— В голосе Хаудена послышались нотки раздражения.— Иной раз нелегко бывает избавиться от издания, на которое однажды подписался.
— Однако это новый номер,— настаивала Маргарет.— Посмотри: подписка возобновлена, как видно из даты на печати.
— В самом деле, Маргарет, откуда мне знать, кто, как и когда ее возобновил! Ты не представляешь, сколько почты поступает в мой адрес в течение дня. Я не проверяю ее и даже не успеваю просматривать всю. Возможно, этот журнал выписал для меня кто-то из моих служащих, даже не поставив меня в известность. Если он тебе досаждает, я завтра же пошлю отказ.
Маргарет спокойно сказала: