Выбрать главу

Хауден пригласил: «Входите, Стю!»

Войдя в кабинет, Костон махнул рукой Ярроу, подошедшему к нему, чтобы помочь раздеться.

— Не надо, я всего на несколько минут. Разденусь здесь.—Он сбросил шубу на стул, положив рядом шляпу и шарф. Повернувшись лицом к премьеру, он по привычке улыбнулся, провел ладонью по лысеющей голове, но, как только за Ярроу захлопнулась дверь, его лицо приняло озабоченное и даже мрачное выражение.

Хауден молча ждал.

Костон с трудом проговорил:

— Кабинет раскололся — прямо по центру.

Джеймс Хауден помолчал, осмысливая услышанное, а потом проговорил:

— Не понимаю. У меня создалось впечатление...

— Да и у меня тоже,— подтвердил Костон.— Я считал, что вы их всех уговорили — всех нас.— Он пренебрежительно махнул рукой.— Кроме одного или двух, от которых мы могли ожидать отставки.— Хауден кивнул. После возвращения из Вашингтона он провел два заседания Кабинета министров по вопросу о союзе. Первое напоминало совещание Комитета обороны, состоявшееся в канун Рождества. На втором энтузиазм членов Кабинета заметно возрос, так как преимущества союзного договора начали овладевать умами большинства. Как и следовало ожидать, у него нашлись противники — Хауден предвидел неизбежность прошения об отставке от одного-двух министров, не согласных с идеей союза. Эти прошения, конечно, будут удовлетворены и дальнейшие попытки противостояния подавлены. Но такого раскола Кабинета... нет, этого он не ожидал!

Хауден хрипло приказал:

— Рассказывайте подробности!

— В отставку подают девять человек.

— Девять! — Значит, Костон не преувеличивал —это более трети кабинета.

Я уверен, их было бы меньше,— извиняющимся тоном произнес Улыбчивый Стю,— если бы они не подпали под влияние...

— Влияние? — рявкнул Хауден.— Чье влияние?!

— Вы будете поражены, сэр,— Костон замялся, словно предчувствуя взрыв ярости со стороны премьер-министра,— когда узнаете, что во главе бунта стоит Адриан Несбитсон.

Ошеломленный, полный недоумения, Джеймс Хауден молча уставился на Костона, который поспешно пояснил:

— Сомневаться не приходится — это Адриан Несбитсон. Он начал действовать два дня назад и распропагандировал остальных.

— Идиот, старый безмозглый тупица!

— Нет,— запротестовал Костон,— это не совсем так. Этим от него не отделаетесь.

— Но между нами было соглашение, мы заключили сделку.— Договор, заключенный в самолете между ним и генералом Несбитсоном, был определенным: генерал-губернаторство за его поддержку соглашения о союзе.

Костон решительно заявил:

— Какую бы сделку вы ни заключили, он ее нарушил.

Они оба продолжали стоять. Премьер-министр угрюмо спросил:

— Кто же другие?

— Борден Тейн, Джордж Иоркис, Аарон Голд, Рита Бьюкенен... — Улыбчивый Стю бегло перечислил имена остальных.— Но Адриан — самый главный, все держится на нем.

— Люсьен Перро на нашей стороне? — Первым делом он подумал о Квебеке, о важности поддержки со стороны франкоканадцев.

Костон кивнул.

Неужто это не дурной сон, подумал Хауден, не кошмар, в котором голоса чудовищ заглушили голос разума? Может быть, через некоторое время он проснется и ничего этого не будет?

В дверь снаружи постучались, и вошел Ярроу.

— Автомобиль ожидает вас, сэр. Пора ехать в аэропорт.

Костон настойчиво сказал:

— Адриан стал совсем другим человеком. Похоже на то, как если бы...— Он пощелкал пальцами в поисках метафоры.— Как если бы в мумию влили кровь, и она ожила. Мы с ним поговорили, и должен вам сказать...

— Не нужно ни о чем говорить,— прервал его Хауден. Дело зашло слишком далеко.— Я поговорю с ним сам.

Хауден быстро рассчитал: время стремительно уходит, до оглашения союзного договора остались считанные часы.

— Адриан знает, что вы захотите поговорить с ним,— сказал Костон.— Остается только позвонить ему, чтобы назначить встречу.

— Где он?

— Вся эта группа собралась сейчас у Артура Лексингтона. Артур пытается переубедить их, но, боюсь, безуспешно.

Стюарт выжидающе кашлянул. Сегодня распорядок дня был исключительно плотным. Хауден представил себе автомобиль у входа, персональный «Авангард», разогревающий моторы в аэропорту, вертолет, ожидающий его в Монреале, зал, наполненный людьми... И он решительно сказал:

— Несбитсон полетит со мной в Монреаль. Если он сейчас же выедет в аэропорт, то успеет к моему самолету.