– И что тебе с этих алиментов? Или целый мужик был под боком, или вообще никакого. Или все деньги он тебе приносил, или только часть будешь получать. На работу тебе придется идти. Тебе садик просто так никто не даст.
– Да?
– Да. А ты как думала?
– Ну не знаю.
– Вот он молодой, красивый, успешный ученый, с хорошими деньгами, ласковый. Он между прочим, может легко найти себе и получше. А ты потом будешь себе локотки покусывать, когда свое счастье профукаешь. Наверняка он сейчас в кафе сидит.
– И что?
– Вот подсядет к нему за столик какая-нибудь красивая девушка. А он с досады уйдет к ней. У мужчин это легко делается.
– Думаешь сможет?
– Да мужики все безответственные. Особенно если жена такая фурия. Тебе не нравиться, когда дочка кричит, а думаешь ему нравится, как ты орешь? Радуйся, если он придет ночевать, извиняйся до потери пульса и засунь свой псих сама знаешь куда.
– Одна она теперь проживет! Выгнала мужика и радуется! Пей успокоительные и не доставай мужа. Да. Еще. Моли Бога, чтобы он пришел домой и вообще, чтобы тебя не бросил. Пока.
Леночке исполнился годик. С работы Максима и Риты приходили друзья с поздравлениями и подарками. Позже приехали родители Максима погостить.
– Ну как вы тут наши дорогие, подрастаете? Все хорошеете? Леночка подползла к Юрию Николаевичу. Хватаясь за его брюки встала на ножки, обхватила его ногу обеими руками, смотрела улыбаясь вверх на его лицо. Он взял ее на руки, подкинул вверх два раза. Леночка визжала, смеялась, он поставил ее на пол. Она обхватила его ногу и не отпускала.
– Что, понравилась моя нога?
– А что Рита? Мы твоих родителей не видели? На свадьбе их не было? Спросила Наталья Викторовна. Рита стояла, покачивая телом то в одну, то в другую сторону.
– Меня мама бросила на вокзале, когда мне было 3 года. Меня усыновили другие люди.
– Так почему же их не было на свадьбе?
– Отец мой приемный умер 5 лет назад. Я к нему даже на похороны не ходила. А матери приемной я даже ничего не говорила.
– Почему?
– А они мне не родные. Они мне никто. Чужие люди.
– Но они тебя усыновили, вырастили, воспитали, дали тебе образование, они дали тебе полноценную семью.
– А у них не было своих детей, потому они меня и усыновили. Я подарила им родительское счастье. А то так бы и жили вдвоем, как два бобыля без детей.
– О Боже! Вскрикнула Наталья Викторовна.
–Но ведь ваша мать теперь осталась совсем одна, она нуждается в вашей помощи, в вашем участии.
– А она мне вовсе не мать. Все время покачиваясь, Рита вела разговор.
– И вообще. Я буду искать свою настоящую, родную мать.
– Зачем? Не понимаю. Возмущалась Наталья Викторовна.
– Ведь она вас бросила, предала, нанесла вам психическую травму?
– А я ей все прощаю. Потому, что она моя родная мать.
– А почему не отдать должное тем людям, которые не спали ночи, когда вы болели, переживали за ваши неудачи, поднимали вас на ноги. Они вложили в вас душу, молодость, здоровье, деньги в конце концов.
– А теперь эта женщина одна, брошена на произвол судьбы. Может она болеет, нуждается в вашей помощи. Нужно съездить, навестить ее.
– Не хочу. Ответила Рита все так же покачиваясь из стороны в сторону.
– Вы просто бессердечная, у вас нет души. Хотя бы чувство долга у вас есть?
– А я никому ничего не должна.
– Все! Я уже не могу разговаривать с ней. У меня ее логика не укладывается в голове. У меня сейчас просто лопнет голова от ее рассуждений и умозаключений. Наталья Викторовна выпила две таблетки валерианы, положила под язык валидол и вышла на балкон. Юрий Николаевич вышел вслед за ней.
– Ну что ты дорогая так расстраиваешься?
– Вульгарная, злобная, бездушная тварь.
– Успокойся милая.
– Успокойся? А если наш нам потом тоже такое заявит?
– Слава Богу у нас еще есть наша родная дочь. Надеюсь она от нас в старости не откажется, наша кровиночка?
– Я тоже на это надеюсь. Завтра же уезжаем домой. Пока я с ума не сдвинулась от ее рассуждений. Я не собираюсь здесь находиться больше ни одного дня.
– Хорошо дорогая. Завтра поедем. Как там наша кровиночка без нас?
– Да. Ну и фурию нам сынок подложил. Гордость твоя. Гордись теперь.
Несчастный случай
Прошло три года. Максим возвращался с работы домой. Он шел по пустынной, вечерней улице в приподнятом настроении. Максим двое суток провел в обсерватории. Давно не видел семью. Соскучился по лепетунье дочке, по молодой, красивой жене.
Он думал, как он сейчас придет домой, возьмет на руки дочь. Она обнимет его за шею своими теплыми ручками. Будет рассказывать на понятном только ей одной языке, расставляя свои пальчики в стороны. Удивляться, что папа ее не понимает.