За дверью оказался узкий и длинный кабинет два ня семь. В кабинете было пыльно. По бокам стеллажи из грубых досок, уходящие под пятиметровый потолок, и забитые пергаментными свитками. Из-за них и без того узкий кабинет и вовсе казался коридором. У дальней стены небольшой стол. В стене узкая бойница. С улицы узкая, сантиметров пятнадцать, а изнутри почти полтора метра. Вон и станина для тяжёлого арбалета есть. За столом сидел полноватый дядька в бесформенной одежде, типа сутаны или балахона.
— Господин граф? — отвлёкся от шитья дыры в пергаменте канцелярист.
Ротод кивнул на Огля, и тот протиснулся к столу вместе с одноногим.
— Господин Кирахуш? — удивился канцелярист, после чего внимательно посмотрел на нашу компанию ещё раз, — полагаю сытый потрошитель переходит в ваше владение, господин граф?
— Совершенно верно, сеньор, — Огль сделал паузу, давая собеседнику назваться, но тот проигнорировал завуалированный вопрос.
Ну бывает, я вот запомнил что этого, зовут Кинвоном. Он в это время спустил магией себе на стол пергамент с одной из полок, и обмакнул перо в чернила.
— Какова цена продажи?
— Четыре больших ветви, — Огль достал магией из нагрудного кошеля четыре мелких серебряных брусочка, и пролеветировал их в руки Кирахушу.
— Налог на покупку составит четыре малых ветви. Вы готовы уплатить всю сумму сейчас, или выпишите долговые обязательства?
Огль так же пролеветировал на стол четыре пластинки.
— Название менять будете?
— Нет, — быстро вставил уже почти бывший владелец таверны.
Кинвон на это неодобрительно взглянул, и внёс данные в пергамент.
— Имя и статус владельца?
На этот раз ответил наш бугай, по северной традиции касаясь знаков подтверждающих его слова.
— Ротод, последний из рода, глава рода рассекающих яков, глава распущенного дома. Друг клана серого камня, друг дома звенящих горностаев, друг дома зелёного пруда, друг рода текучих волков, друг рода тихих оленей, друг рода медных птиц, друг рода прыгающих змей, хранитель чести рода костяной ели, победитель хрустального кота, победитель пяти великих волков, трижды победитель пяти старших.
Каждая фраза отсылала меня в воспоминания последних двух лет. Хрустальные коты, кстати, самые страшные твари на севере. Мы тогда взялись помочь роду тихих оленей, перегнать стадо тех самых оленей. И по пути на нас стал охотиться один из этих котов. Как же мы с ним намучились. Когда я догадался проверять округу магическим зрением, он уже атнивку тащился за стадом, каждый день съедая по одному оленю. Оказалось что хрустальный кот, это магический подвид снежного барса, научившийся давать своей шерсти свойство преломлять свет так, что он по сути огибал его. От этого эта шерсть действительно казалась хрустальной, а в момент активного использования магии, он и вовсе пропадал. Почти как хищник в старом фильме со Шварцем.
Впрочем на Кинвона эта тирада не особо подействовала, пока он не открыл талмуд лежащий на подоконнике. Пару раз он поглядывал на знаки висящие на Ротоде, видимо сверяя с записями. После этого тон его стал самую малость уважительнее.
— Позвольте знак дома? — попросил он наконец, и получив желаемое продолжил заполнять документ, поминутно сверяя символы на знаке дома с талмудом за спиной.
Надо сказать, что тут в королевствах, к северянам относились как к варварам. Но на самом деле, скорее местные были варварами по сравнению с северянами. Да у них была очень запутанная система правления, но зато инфраструктура, «промышленность» и прочие признаки цивилизации опережали таковые в королевствах в разы, а то и на порядок. Та же система знаков и передача информации об их владельцах была поставлена на поток. Вот назовись я тут герцогом из западных земель, предоставь бирки и символы, которые при должном старании и наличии материалов, сможет сделать любой хороший мастер, и всё. Ко мне будут относиться как к герцогу пару лет, а то и больше, пока случайно не узнают что я самозванец. А на севере всё сказанное Ротодом проверялось всего за пол года. Да, для человека привыкшего к интернету, это был чудовищный срок, но по местным меркам — почти мгновенно. Пока я размышлял об этом, канцелярист закончил заполнять документ, и прошёлся над ним полоской огня, подсушивая чернила. Свернув пергамент, он отправил его куда-то под потолок, знак дома Ротоду, а на стол положил кожаную бирку. Наклонившись под стол, и позвенев там печатями, он нагрел их магией, и оставил на бычине знаки, после чего протянул бирку Ротоду.