боевым приемам, а когда он ушел эти самые хулиганы –- снова попытались «наехать» на Asagi, но она, будто нарочно стала жутко нерасторопной:
Одному –- наступила на ногу.
А другому –- что было силы врезала по я… между ног, пока падала на пол, после того как споткнулась на пороге.
Больше эти хулиганы ее не беспокоили.
Все уставились на Asagi. Оказалось, что во время спартакиады, ей помогало еще что-то кроме ее собственного -- «слепого везения».
Makoto, первой отошла от шока и произнесла:
-- Asagi не хотела бы я есть с тобой из одной тарелки…
Улыбка на ее лице погасла, стало заметно, что Makoto уходит в сладкую пучину каких-то давних воспоминаний.
Глядя на притворно-грустную гримасу Akira, девушка вспомнила, как еще в детстве, играя в песочнице, он случайно дернул ее за волосы, она ударила Akira в спину и обозвала хулиганом. По-детски обозленный он бросился на нее и они «месили» друг друга, до тех пор пока не начали смеяться. Потом, Akira благодарил Makoto за то, что она, таким образом, помогла ему развеселиться. Внезапно он замечает ее платьице, и, глядя ей прямо в глаза, совсем по-взрослому заявляет:
-- Я девочек не бью, их любить надо.
С той поры они стали большими друзьями и Makoto -– всегда плакала, когда его не было рядом.
«-- Жаль, что мы уже не дети», подумала Makoto, и вместе со всеми направилась к выходу.
Ranma и Blondie, стояли на беговой дорожке. Выстрел из стартового пистолета и -– забег
начался. Все что было силы, несутся вперед. Бежать кросс всегда трудно, ведь для этого нужны, и сила и выносливость. Это легко тогда,
когда в тебя верят и искренне надеются на то, что ты –- победишь.
Ярко освещенный прожекторами стадион весело шумел, участники –- неслись к финишу. Сначала
Ranma, безо всяких проблем держался рядом с Blondie, но под конец -– он неожиданно спотыкается и Blondie резко вырывается вперед, первой –- пересекая финишную линию.
Asagi и Makoto удивленно переглядывались:
-- Молодец Blondie, у тебя получилось!, взревела Asagi. И под крики «Браво», из рук Эльзы Грэй, Blondie получает золотой кубок чемпиона. Спартакиада завершилась.
Над стадионом погас свет, а далее, словно прогремели раскаты грома. Громыхнул салют в честь закрытия фестиваля.
Да, это была настоящая световая феерия. Вечерний воздух -– опьянял свежестью. На
какое-то время Makoto – закрыла глаза и поняла
что уже совсем мокрая, от начавшегося дождя.
До дома я добрался поздно. Но вместо яркого света, меня встретил -– полумрак. Я огляделся. Все тот же кондиционер «Sony», с едва слышным гудением, разгоняющий по комнате прохладный воздух, все та же кровать с безукоризненно чистым бельем, аккуратно убранная еще с утра, только вместо Энди Риджелли, которого я оставлял там утром, в компьютерной стереосистеме «Casio» –- играл сладкий саксофон «Кроносов».
Mikan сидела в кресле, и с неким немым восхищением взирала на меня. Именно такой взор я и мог ожидать меньше всего –- тем более от нее.
-- Привет, произнесла она, по привычке опуская глаза.
-- Добрый вечер Hanto Kawamura, ответил я – и, сбросив туфли, подошел к ней.
Она встала, и приобняв меня, легонько пощекотала у основания шеи и опустила руку за ворот рубашки.
-- Что это? спросил я.
-- Это сюрприз, ответила женщина, и слегка прищурившись, повела плечом вправо:
Точно по ее команде, я повернул туда голову,
и увидел роскошно накрытый стол на двоих.
-- Присядем?, в ее тоне явственно звучало предложение – да и я сразу понял то, к чему она ведет.
-- Не имею возражений.
Мы сели за стол.
-- Расскажи, как все прошло?
-- Ну, начнем с того что в этом году мы завоевали целых 48 золотых медалей так что здесь -– нам определенно есть чем гордиться.
Она заинтересованно заморгала.
-- А сегодня утром –- приняли еще одну новенькую, продолжал я, зовут ее Izumi Kanata, она будет учиться в вашем классе японской грамматики только по средам, так же собственно, как и я.
На миг я уловил в ее глазах нечто умоляющее.
Но заговорила она -– спокойно, сумев очевидно, подавить внезапно нахлынувшую волну горьких чувств.
-- Ты -– дал мне крышу, выслушал и понял мою беду, полагаю, после этого мы можем перейти на «ты», не находишь?
-- Думаю, если ты не против -- мы, пожалуй, так и сделаем, отозвался я, неуклюже цепляя палочками кусочек рыбы.
Видя то, что я по своей неопытности вытворяю с палочками, она искренне рассмеялась.
Далее –- ловко захватив своими палочками вишенку, заговорила, продолжая смеяться:
-- Ну, истинный европеец.
-- А что ты думаешь? Я ведь никогда прежде не бывал в Японии. А ты –- родилась здесь и…
-- Видишь ли, Владимир-сан, этому не так легко научиться, но, исключительно из личной симпатии я…
Я уже было настроился на то что она предложит научить меня этому нелегкому занятию, но закончилась эта фраза –- совсем не так как я того ожидал.
-- … разрешаю тебе –- взять вилку.
-- Ну, так бы сразу и сказала, мигом оживился я.
-- В самом деле, кивнула она чего тут петли-то крутить. Но я, буду тебя подучивать, и добавила с улыбкой:
-- Хочешь ты того или нет.
Я улыбнулся.
Когда мы встали из-за стола, Kawamura подошла
ко мне совсем близко и взяла за руки.
-- Давай потанцуем, предложила женщина.
Я взял ее за руки, и вскоре – все закружилось перед моими глазами.
В тот день мы –- стали настоящими друзьями, и теперь я не мог допустить, чтобы она вернулась к тому, кто ее столь сильно обидел –- Мужу.
Урок 11. «Мокрый «Фельдфебель».
Спустя два дня после окончания спартакиады Asagi Yoshi в очередной раз «отличилась». Более того, она стала достойным приемником «Рыжего Солнышка». В тот день она сильно проспала, сборы в «Школу Гениев» оказались очень поспешными и сумбурными, естественно нормально позавтракать Asagi так и не успела. Правда –- прихватила завтрак с собой, и большую его часть с удовольствием съела по дороге, сидя за рулем и уверенно управляя машиной.
Однако, оставшаяся часть бутербродов -– не давала покоя голодной девушке. В конце концов так и не дождавшись перемены Asagi –- начала потихоньку жевать прямо во время лекции.