На встречу я шла, как на заклание. Я знала: мне сейчас придется расковырять уже покрывшуюся коркой болячку, и мне будет плохо. За пять минут до назначенного часа я стояла у кабинета. Вскоре дверь открылась, я увидела человека возрастом, наверное, в районе пятидесяти лет. Он поприветствовал меня кивком головы и жестом пригласил войти внутрь. Лицо его показалось мне вполне располагающим для приватной беседы, и пружина в моей груди немного ослабла. Я зашла в помещение и бегло осмотрелась.
Стол, за ним офисное кресло. На столе компьютер, лампа, часы, ежедневник, несколько ручек – весьма изящных, тонких, я бы подумала, скорее, что они принадлежат женщине, а не мужчине. Поблизости от стола стоят друг напротив друга два удобных кожаных кресла: очевидно, одно для врача, второе – для клиента. Вдоль стены расположен стеллаж с книгами – труды известных психиатров, а также, как я смогла заметить, несколько книг самого владельца кабинета. На другой стене висят копии диплома, каких-то сертификатов и благодарностей.
В целом, обстановка комфортная. Я села на краешек кресла: не люблю разваливаться в незнакомых местах, как у себя дома. Хотя я знаю, что это все специально для наибольшего удобства клиента, но мне так лучше. Врач, взяв со стола ручку и ежедневник, сел напротив меня.
– Я вас слушаю, что привело вас ко мне?
– У меня проблемы, – неуверенно начала я. Как-то глупо все это говорить вслух, мне вдруг на секунду показалось, что я принимаю участие в какой-то абсурдной пьесе, зачем я вообще сюда пришла? Как в плохом кино все происходит. Но врач поощрил меня кивком и заявил:
– Не стесняйтесь, рассказывайте. Излагайте, как получается, дальше я начну уточнять детали, которые будут важны.
– Хорошо, – я набрала побольше воздуха и стала довольно путано рассказывать о случившемся. Аналитик периодически кивал и иногда делал пометки в своем ежедневнике. Когда я замолчала, он начал беседу.
– Эти воспоминания – флешбэки – бывали ли у вас раньше в каких-то стрессовых ситуациях?
– Вроде нет, – неуверенно ответила я, пытаясь припомнить. – Нет, не бывали.
– Вы очень подробно описали некоторые моменты из жизни с вашим отчимом. А какие отношения у вас были с другими родственниками?
– У меня больше никого не было, – с тоской в голосе ответила я. Врач слегка повел бровями и спросил:
– Как вышло, что из родных у вас остался только отчим?
– Ну, – мне было очень нелегко. Я крайне не хотела вспоминать эту часть своей биографии, – мой отец бросил мать еще до моего рождения, он не признал меня. Она вскоре вышла замуж за отчима, тот официально меня удочерил. А потом она умерла, я была совсем маленькой. Несчастный случай, авария. Бабушек-дедушек тоже не было, они умерли до моего появления на свет. И дальше я жила с отчимом. Пока не ушла из дома.
– Как он к вам относился? Он всегда пил?
– Сколько я себя помню, – горько усмехнулась я, – ну то есть он не пил постоянно и беспробудно. Но это, тем не менее, было регулярно. Когда он был трезвым, он все обязанности родителя выполнял. Но я его стеснялась и ненавидела. Потому что он не мог быть нормальным. Он не мог не пить ну хотя бы неделю.
– Он вас обижал в пьяном состоянии? Я имею в виду намеренно – бил ли, было ли в семье насилие – физическое или, может быть, моральное? – спросил аналитик. И в таком духе прошел весь час консультации. Под конец беседы мне было сказано, когда прийти вновь: по словам врача, теперь мне предстояло делать очень кропотливую работу. С его помощью.
Глава 5. Время действовать
Психопат
Я медленно и очень аккуратно нащупывал болезненные точки своего глуповатого приятеля. Со стороны мы были обычные закадычные друзья по университету. Ходили в развлекательные заведения, насколько это было возможно для студентов, готовились к сессиям. Иногда устраивали совместные свидания с девушками. Я не спешил. Я растягивал удовольствие.
Параллельно я, конечно же, обдумывал свое будущее. Удовольствия удовольствиями, но надо как-то закрепляться в городе, и делать это пока я учусь, чтобы потом было проще. Путь я выбрал самый простой – решил найти какую-нибудь одинокую старушку, втереться к ней в доверие и убедить завещать мне квартиру. Оставался один вопрос, где бы найти такой клад. Впрочем, озарение пришло быстро. Я устроился волонтером в организацию, которая как раз помогала одиноким старикам. Помогать стал и я. Порой меня буквально тошнило, когда я оказывался рядом с очередным немощным созданием, за которым должен был ухаживать, но я терпел. У меня был четкий план, и я понимал, ради чего делаю все это.