Миновав скопления, корабль вышел в стратосферу, автоматически переходя на скоростные двигатели. Через минуту запустились сверхсветовое ускорение. Цесна осталась позади. Но лишь миновав практически световой час, Хозяин вздохнул с облегчением, только сейчас по-настоящему прочувствовав, насколько близко находился к расплате.
Отбросив этот страх, он силился успокоиться, но иной страх уже вползал в его нутро. Эн-Сибзаан растянулся на полу палубы, забившись в судорогах. Он не прекращал проклинать Эн-уру-гала. Из-за его блажи и слабости ему приходилось переносить все эти тяжбы. Но что случится, когда Владыка узнает о его провале? Ответ Хозяину был известен, и именно он заставлял его тело корчиться в агонии, словно оно уже находилось на дыбе вечной боли и пыток.
Эн-Сибзаан с силой хлестнул себя по щекам. Если он не успокоится немедленно, это затормозит восстановление его энергии и отодвинет возможность телепортации. А ему крайне важно было перенестись на Аккад как можно быстрее.
Пересиливая себя, Хозяин глубоко задышал, пока от избытка кислорода ему не сделалось немного дурно. Его потянуло в сон. Не противясь, он позволил разуму отключиться. Меньше чем через час его возможности полностью возродятся, даруя ему прежнюю уверенность и надёжную защиту.
Притупив все ощущения, Первый Советник убитого им же Верховного Правителя Аллалгара мирно засыпал, погружаясь в свой любимый сон, сон, в котором не было сновидений.
…
Потеряв из виду корабль предателя, Кали гневно пронизывала внутренним взором небо над Цесной. Массированная атака взбесившихся адайских эскадрилий отвлекала её, и след Хозяина всё больше растворялся в пространстве. Потеряв его окончательно, Кали вспыхнула. Ярость, копившаяся в ней не одно тысячелетие, вырвалась наружу, преображая её внешность. Волосы девушки разлетались ярким пламенем искр, глаза наполнились светом, вся она постепенно начинала излучать испускаемую изнутри энергию, накаляя воздух.
Как одурманенные, видя её в эти мгновения, скрытые под её защитой, наблюдали за девушкой наёмники. От раскалённых взрывов и тысяч кораблей их отделял лишь тонкий купол построенного Кали щита, спасшего им жизни. Сама же она находилась по ту сторону, но ни один залп не достигал её, меняя направление, натыкаясь на адайские истребители или же взрываясь в воздухе. Кали останавливала и пресекала всё более нарастающую атаку.
Плотный дым, вспышки, вздымающиеся вверх горы песка заслоняли её от Энлиля, но и мимолётного взгляда было достаточно, чтобы заметить пугающие и одновременно завораживающие изменения, происходившие в ней. Он никогда не видел столько эмоций в одном движении, негативных эмоций, среди которых преобладала злость, нарастающая, подобно лавине, ярость. С каждым новым ударом авиации, с каждым взрывом, терпение Кали трещало. Энлиль даже не успел задуматься, откуда в ней взялась эта непостижимая сила, несравнимая с силой всех Хранителей. С того момента, как девушка укрыла их от взрыва, прошло несколько минут, и оба они с Энки ещё не пришли в себя после шока, отчего действительность воспринималась наёмниками как фантастическое зрелище.
На долю секунды Энлиль действительно подумал, что творящееся повсюду происходит лишь в его голове, но слишком правдоподобными становились звуки, слишком детальными воздушные налёты, ощутимыми вздрагивания развороченной земли. Однако, сильнее всего о реальности ему напоминал Бэар. Вспомнив о лейтенанте, Энлиль склонился над парнем. Пульса не было, сердце не билось, но сам он ещё оставался теплым. Смерть наступила минуту, может, две назад.
Не теряя времени, перекрикивая шум, командир оторвал Энки от неба. Наёмник нагнулся к Бэару, помогая другу реанимировать лейтенанта. Их попытки запустить сердце провалились, но Энлиль не останавливался. Вместо того, чтобы оставить тело лейтенанта в покое, он старательно считал промежутки между подходами, но мысленно командир звал Кали, не надеясь, что у него что-то получится. Он понятия не имел, как это работает, и что необходимо делать, чтобы дотянуться телепатически в чужие мысли. Всё, что ему оставалось, это надеяться, что девушка сама его услышит, разобрав его немой призыв среди этого взорвавшегося хаоса.
Но Кали услышала. Молниеносно она перенеслась к наёмникам, материализовавшись рядом. От её неожиданного появления Энлиль и Энки непроизвольно отскочили назад, наткнувшись спиной на щит. Вблизи девушка выглядела ещё более завораживающе, как магнит, притягивая к себе взгляды: то обычное, то нечёткое, исчезающее и появляющееся тело испускало волны жара, там, где оно пропадало на мгновение, виднелись раскалённые до бела всплески, а волосы превратились в длинные, больше метра растрёпанные алые искры, кубарем слетающие с кончиков и затухающие в воздухе. Черты лица, как отделанные рукой скульптора, светлым мрамором выступали на фоне всё нарастающего внутреннего пламени.