Когда все трое вновь были готовы продолжать, Антарес перенёс их на поверхность дрейфующего сжатого нейтронного ядра давно затухшей звезды, которое вот-вот рисковало вылететь за пределы галактики. Воздействие гравитации, колоссальная скорость вращения и передвижения малогабаритной, радиусом в пятнадцать километров, сферы чуть было не распылило его учеников вновь. Подстроившись под мёртвую сердцевину взорвавшегося гиганта, оба, всё же, смогли устоять. Антарес расстроено хмыкнул, ожидая совсем иного.
– Ну что ж? – подумав, заговорил он. – Возможно, я начал не с того. Вам не нужны все основы. Что толку? Вы не в состоянии полностью понимать то, что делаете, не осознаёте, как вы это делаете. Вы слишком молоды для открывшегося вам ларца возможностей и шалите игрушками в нём, как глупые дети. Быть может, вместо десятков основополагающих уроков вам поможет один – главный, учащий тому, на что способна энергия.
Ненадолго замолчав, Владыка галактики начал терять физическую форму, преобразуясь в светящийся ком энергии. Её потоки плавно обволакивали пустынную плотную сферу. Всё произошло очень быстро. Ни Энлиль, ни Энки не заметили этого мягкого живительного перехода, но уже в следующее мгновение ядро под их ногами затерялось где-то очень глубоко внутри, обрастая горячей, вязкой мантией плазмы. Ещё неуловимый переход – появился свет, а за ним вздыбилось и растеклось ядовитое жёлтое сияние.
Друзья синхронно оторвались от поверхности невероятной возродившейся звезды, будто та могла навредить им. Лишь оказавшись за световой час от яркого титана, оба, не контролируя накатившей паники и испуга, вернулись к физической форме, материализуясь на ближайшем куске хлама.
– Сдались вам ваши тела!
Антарес нагнал их в миг, появившись рядом.
– Что вы к ним липнете? Из-за своих укоренившихся предрассудков вы пропускаете удивительную возможность.
Учитель заставил их обернуться к звезде.
– Многие ли могут похвастаться прогулкой по солнцу? – романтично заметил он.
Энтузиазм Владыки галактики остался неразделённым. Наблюдая за тем, как наёмники судорожно дышат и подрагивают от потрясения, Антарес вновь приободрился. Шокировать ему нравилось больше, чем угождать, но повторяющаяся канитель начинала уже раздражать гордого ментора.
– Это и есть твой урок? – глотая ненужную атмосферу карликовой планеты, прошипел Энлиль. – Заставить нас бояться?
Владыка галактики назидательно расправил плечи, удивляясь своему терпению.
– Во-первых, прекратите дышать. Мне казалось, что этот этап у вас уже пройден, – сдерживая желание прибить нерадивых учеников, заговорил он.
Переглянувшись, друзья лишь сейчас заметили, насколько сильно походили на себя прежних. Оба, подавив всплеск эмоций, успокоили мысли. Их физические оболочки вернулись к стабильности. Заметив это, Антарес скривился.
– Во-вторых, – его палец взлетел вверх, – не цепляйтесь за это.
Кисть пренебрежительно указала в сторону наёмников.
– Тело вам, по большому счёту, ни к чему, как и дыхание. Не связывайте себя с физическим воплощением. Оно не играет особой роли. В этом кроется ещё один минус вашей ускоренной эволюции. Вы стали практически совершенны, но думаете по-старому. Тут дело в привычке. Возможно, вы и сами начинаете это понимать, но всё равно ничего не можете с собой поделать, продолжая держаться за привычное, за известные вам догмы и правила. Одно из таких правил – у живого создания должно быть тело.
– Однако, – Антарес улыбнулся, – добро пожаловать в мою реальность! Для высших рас Вселенных тело – не более чем один из инструментов общения, осязания и познания. Сюда же я отношу и многие привычные вам вербальные и невербальные методы общения. Для подобных мне – это лишь удовольствие либо забава, на которые не должно уходить и толики драгоценной энергии.
Вы, в свою очередь, подчиняясь привычке, продолжаете тратить слишком много усилий на то, чтобы сохранить свои физические оболочки, а потом, когда они, естественно, страдают от вашей тупости и нерасторопности, тратите ещё больше, чтобы собрать их заново: ищете себя, строите, испытываете адскую боль. Кстати, эта боль иллюзорна и надумана вами же.
Наёмники переглянулись, но Антарес не дал им вмешаться в разговор.
– Да, боль ненастоящая, – повторил он. – Нет ничего неприятного и тем более болезненного в построении физической оболочки. К тому же, для того чтобы воссоздать физическое воплощение, не нужен рассеянный материал. К слову, достаточно взять мысль и то, что есть под рукой, то, что поблизости.