Зиму проводил в Биаррице — в обществе русских шалопаев и мотов, где однажды познакомился с интересным человеком, доктором В. Б. Бертенсоном.
В один из пасмурных дней, поджидая доктора в скромном ресторанчике «Резерв» в Болье, что на полпути между Ниццей и Монте-Карло, Сергей Яковлевич был привлечен видом… пальца, манившего его из-за двери.
Палец был украшен блестким бриллиантом и явно подзывал к себе Мышецкого, который сразу же возмутился (не лакей же он, чтобы откликаться на палец). Но тут в двери просунулась и голова — великого князя Алексея Александровича, родного дяди императора Николая II.
Генерал-адмирал русского флота обидчиво произнес:
— Князь, я вас зову, зову… Что же вы?
— Простите, ваше высочество. Но я никак не предполагал, что встречу вас именно здесь, в Болье!
Мышецкий, оторопев, проследовал на кухню, где великий князь самолично готовил для себя марсельский «буй-аббес» с шафраном. Угостив камер-юнкера кошмарным варевом, Алексей Александрович доверительно признался:
— Вы, душа-князь, должны помочь мне. Я сильно поиздержался в этом сезоне, просить из России мне уже стыдно! А мною, как на грех, увлеклась Ивонна Бурже, и — согласитесь — я не имею права отказать ей в незначительных презентах!
Сергей Яковлевич не знал, что и ответить.
— Ваше высочество, но мои доходы…
— Да знаю, знаю! — отмахнулся генерал-адмирал. — Так не у вас же я собираюсь просить. Вон тут уже с весны кутят прокеросиненные армяшки Лианозов с Манташевым, — да просить-то у них, душа-князь, подло! Но вы же ведь Рюрикович, я слышал, знаток статистики?
— Отчасти — да, ваше высочество, — согласился Мышецкий.
Все «восемь пудов августейшего мяса» (как звали генерал-адмирала в России) заколыхались от оживления.
— Ну вот, — обрадовался флотоводец. — Так о чем же речь? Большего и не нужно… Давайте же совместными усилиями обчистим казино в Монте-Карло.
— Мы… каким образом? — поразился Мышецкий.
— С божьей помощью посредством статистики, — деловито пояснил Алексей Александрович. — Ну, не грабить же их в масках, с пистолетами за пазухой… В газетах и так черт знает что обо мне пишут. А в баккара важен математический расчет, и только! Система, милейший князь!
— Но я ведь лишь статистик, ваше высочество. Пожалуй, тут и сам Араго вряд ли справится…
— Чепуха, — возразил генерал-адмирал. — Я знаю одно: вы не смеете отказать мне в этом!
Действительно, как откажешь дяде царя? Сергей Яковлевич две недели подряд не вылезал из казино. Проигрывал по мелочи, примериваясь и соображая. Вскоре ему стало казаться, что система и в самом деле существует.
Престарелый генерал А. К. Имеретинский, набивший себе руку на игре в рулетку, поддержал в нем эту уверенность.
— Секрета своей методы я вам не выдам, — сказал он жадно, — но к старости я убедился — система безусловно есть!..
В один из дней заговорщики прибыли в казино.
— За последний стол, — шепнул Сергей Яковлевич. — Один на тридцать пять… Должно получиться!
— Нет уж, душа-князь, — скромно уступил Алексей Александрович. — Для начала поставьте вы, а я посмотрю, что получится…
Номер «тридцать пять» так и звенел в левом ухе. С первым же ударом шарик покатился и застрял в лузе. Голос крупье возвестил:
— Rien ne va plus: номер тридцать пять!
Мышецкий загреб выигрыш и поставил снова. Прямо в затылок ему горячо дышал генерал-адмирал российского флота.
— На тот же номер, — сказал Сергей Яковлевич.
И снова лопатка крупье придвинула к нему горку золота.
— На тот же… до трех раз!
И золото с тяжелым звоном снова потекло к нему. Мышецкому становилось уже неудобно грабить казино в одиночку, без помощи августейшего компаньона.
— Я не ошибся… Не угодно ли и вам, ваше высочество?
— А куда? — сразу побледнел Алексей Александрович.
— Тридцать пять минус семь равно двадцати восьми, — подсчитал Мышецкий. — Ставьте, и успех вам обеспечен.
Возбужденный громадным выигрышем, он отошел в сторону, и ровно через минуту великого князя обчистили так, что Сергей Яковлевич зашатался от страха. Вытирая со лба пот, генерал-адмирал подошел к нему с выговором:
— Ну, князь! Этого-то я не ожидал от вас.
— Ваше высочество, но я ведь только статистик…
— Однако вам хватило для себя и одной лишь статистики. Не правда ли?
Мышецкий склонился в вежливом полупоклоне — один Рюрикович перед другим Рюриковичем:
— Ваше высочество, я потрясен не менее вас. Но… вы не совсем правильно меня поняли: выигрыш с тридцать пятого номера принадлежит нам поровну…