— Будем «покупать Манхеттен»! — Безапелляционно заявил великий ночной точильщик.
— Даже не задумываясь ни на секунду, скажу, дорогой братец, мы не голландцы и англо-саксы, чтобы так подло себя вести. Мы станем для местных своими, пока не знаю в каком статусе, но гостями нельзя жить вечно: ты либо свой, либо тебя рано или поздно ограбят и убьют.
— Игорь, мы даже говорить не умеем по-ихнему, какие к едрёной фене «свои»?
— Ничего страшного, на языке жестов пообщаемся, а потом научим туземцев правильному языку. Собираем подарки и двигаем вдоль берега до ближайшей деревни или что там у них.
— Да я то, как раз и готовил подарки, но мне кажется лучше купить право жить на этой земле. Ты их морды видел? С такими трудно стать своими. — Олег продолжал возмущаться и пытался пойти по пути, проторенному голландцами, забывая про разные исходники у них и у нас.
Не успели мы пройти и полчаса, то толкая, то таща за собой садовую тачку, как перед нами выросли колокольчики деревни. Так забавно выглядели их чумы или юрты, тогда я не знал, как индейцы их называют, а всамделишные я в жизни никогда не видел. За ручьём, перед деревней, полтора десятка мужчин, преисполненных отчаянного мужества, до боли в руках сжимали копья. Несчастные полуголые обезьяны, лишь двое из них были одеты в какое‑то подобие деревянной кирасы, у остальных не было и этого. Как я потом узнал, наши фигуры навеяли им мысль о новых врагах, ещё страшнее тлинкитов, которые одним ударом копья пробивали человека насквозь, что случалось, и двоих убивая сразу.
— Ну что, люди добрые, покалякаем о жизни и судьбе? — Как можно более спокойно обратился я к напряжённым воинам, протягивая пластиковые разноцветные висюльки от разбитого кашпо. — Меняться бум или не бум?
После потлача мы долго разбирали все те подарки, что нам надарили, хотя правильнее сказать наменяли. Само-собой мы не понимали, на сколько ценными будут для сэлишей те подарки, которые мы приготовили, хотя мы и выбирать старались ненужный хлам, главное чтобы блестело. Как выяснилось, мы разжились всей гаммой народных промыслов, в том числе двумя рабами и тремя рабынями. Вот уж чего я никак не ожидал, да и Олег был шокирован, что среди северных индейцев распространено рабство. Надо признать рабы не ходили в кандалах и ошейниках, но и убегать вроде как не помышляли. Йэлт попал в рабство после одного неудачного набега за рабами, как говорится, пошёл по шерсть — вернулся остриженным. Это был его первый поход и столь бесславно закончившийся, потом обмен в другое племя, и вот сейчас новый хозяин. Второй имя вообще не имел, как и девушки рабыни, поэтому за свой тщедушный и суетливый образ был прозван Шуриком, в честь известного персонажа. Сколь же велико было общее удивление, когда барак на две половины, построенный вместе с новобранцами, был предоставлен им для жилья. Собственно наше удивление было в том, что они планировали жить, как и все рабы, возле входа в наш дом, а барак, это дворец достойный тоэнов! Пришлось устраивать первую политинформацию на новой земле. Кое‑как на пальцах объяснил, что рабы у Больших людей сами по себе становятся большими рабами почти равными лучшим людям простого народа. Не знаю, насколько Йэлт всё правильно понял, но они с Шуриком впоследствии разве что не плевали в лицо всем встречным поперечным. Может и несколько самонадеянно с нашей стороны, но эта уверенность в избранности настолько сильно впиталась в сознание Йэлта, что все наши дальнейшие переговоры с туземцами, которые, как правило, вёл доморощенный Нео, проходили в русле взаимопонимания и добрососедства.
Учёт и контроль делают общину государством, а железо и пар ведут её к процветанию. Значит, будем строить социализм с человеческим лицом. То бишь с царским в моём лице и сообществом цивилизованных кооператоров, как мудро наставлял дедушка Ленин. Даже от таких людей польза есть, а стало быть — вперёд! С этими октябрьскими тезисами (судя по природе приняли текущий месяц за октябрь и год прописали 2014 от начала Новой Эры) я пошёл к Олегу.
— Гор, ты хоть себе представляешь, на что ты замахнулся? Это же борьба за власть, убийства, войны, заговоры. Ты уверен, что это нам надо?
— А что делать, по-твоему? — Я слегка недоумевал, думал, Олег меня поддержит, подправит и вуаля.
— Да нам просто выжить надо для начала, а уж потом встраиваться в текущее общество хотя бы на паритетных началах. А ты на царя замахнулся, самому то не смешно, царь полей и огородов? — несмотря на отповедь, лицо в масляных разводах взирало с надеждой на решение старшего брата.