— Это то-есть, стало быть харчи ужъ свои?
— Само собой, свои. Развѣ хозяева чайкомъ попоятъ.
— Что-жъ, Ариша, пойдемъ поломойничать… опять отнеслась Акулина къ Аринѣ.
— Куда хочешь, Акулинушка. Я во всякую работу готова.
— Ну, вотъ и пойдемъ. Что-жъ, полтину серебра въ день заработать это хорошо. Двугривенный на харчи, пятачокъ на ночлегъ, пятачекъ даже на чай можно, а двугривенный все-таки на рукахъ останется.
— Такъ-то оно такъ, милая, но вѣдь на одинъ день поломойничанье-то. Сегодня наймутъ, а завтра опять безъ работы останешься и должна приходить сюда, замѣтила баба.
— А завтра опять наймутъ, на другое мѣсто наймутъ.
— Не такъ-то это легко, ангелка, дѣлается. По два да по три дня безъ найма сидятъ. А ты также разочти, что вотъ Пасха будетъ, праздники начнутся, такъ и совсѣмъ здѣсь наймовъ не будетъ.
— Да, да, да…
Акулина вздохнула и снова покрутила головой.
— Нейдутъ что-то нанимать-то. Никто не идетъ прибавила она, помолчавъ.
— Кому-же идти-то объ эту пору? Объ эту пору никогда наемщиковъ не бываетъ. Вотъ ужъ развѣ что къ вечеру, чтобы съ утра заказать поденьщицѣ на работу придти. Каждый хозяинъ тоже расчитываетъ, чтобы поденьщица у него цѣлый день отработала.
Акулина и Арина сидѣли подъ навѣсомъ уже больше часа, а наемщики все еще не являлись. Баба съ головой закутанной байковымъ платкомъ, соскучившись сидѣть, подняла ноги на лавку, легла свернувшись калачикомъ и, закрывъ глаза, стала похрапывать.
XVII
День клонился къ вечеру, а нанимать рабочихъ, ожидающихъ заработка, никто не приходилъ. Только носильщика наняли за двадцать копѣекъ отнести куда-то большую корзину съ посудой изъ лавки Никольскаго рынка. Подъ навѣсомъ распространилось уныніе. Это уныніе особенно было замѣтно среди женщинъ. Нѣкоторыя, впрочемъ, бодрились и утѣшали себя, что наймы происходятъ главнымъ образомъ утромъ.
— Судите сами, милыя, кто-жъ пойдетъ на вечеръ глядя народъ нанимать. Утромъ это дѣло дѣлается, говорила женщина городскаго типа, одѣтая чуть не въ рубище, съ грязнымъ подоломъ ситцеваго платья и съ синякомъ подъ глазомъ.
— Ну, не скажи. Задастся день, такъ и утромъ ничего не наклюнется, откликнулась баба съ головой, окутанной байковымъ платкомъ. — Вотъ я съ шести часовъ утра здѣсь сижу, а только четырехъ женщинъ въ поломойки взяли. Плотниковъ утромъ нанимали — это точно, а насчетъ женщинъ просто умаленіе. Приходила еще жидовка прислугу за три рубля въ мѣсяцъ нанимать, но кто-же къ жидовкѣ пойдетъ, да къ тому-же и за три рубля! Конечно, это передъ праздникомъ, оттого оно такъ и выходитъ, но все таки…
Кой-кто изъ ожидающихъ найма стали ужинать, покупая себѣ хлѣбъ и астраханскую селедку или треску, или пару соленыхъ огурцовъ. Все это продавалось тутъ-же подъ навѣсомъ съ лотковъ, поставленныхъ на разноски, и съ ларьковъ. На нѣкоторыхъ ларькахъ задымились корчаги щей, вареный картофель, горшки каши, но горячую ѣду, какъ болѣе дорогую, ѣли не ожидающіе найма, разумѣется, очень стѣсненные въ денежныхъ средствахъ, а заходившіе подъ навѣсъ прохожіе. Акулина и Арина, прицѣнившись къ щамъ, и узнавъ, что они стоятъ по пяти копѣекъ чашка, купили себѣ только на три копѣйки картофелю и стали его ѣсть съ оставшимся у нихъ еще отъ обѣда хлѣбомъ. Оставшагося хлѣба было, впрочемъ, мало и пришлось прикупить еще на три копѣйки. Повсюду слышались разговоры о ночлегѣ.
— Еще милость Божья, что у меня уголъ есть и за него до послѣзавтраго впередъ заплачено, а то была-бы просто бѣда, продолжала баба съ головой укутанной платкомъ.
— Тоже, должно быть, издержалися, милая? поинтересовалась Акулина.
— Да вѣдь, почитай, недѣлю безъ работы живу, такъ какъ-же… Останусь на Пасху безъ мѣста, такъ ужъ не знаю, что и дѣлать. Есть у меня, кромѣ этого платка, еще одинъ платокъ на квартирѣ, этотъ платокъ можно и по боку, но за него больше полтинника никто не дастъ, потому платокъ дыра на дырѣ. Развѣ что ужъ на подушку придется жить, потому, разсуждаю я такъ, что можно и безъ подушки спать, а платье подъ голову.
— Наймешься еще къ Пасхѣ-то. Полно тужить, тетенька, успокоивала ее Арина.
— Ну, не скажи. По вчерашнему и по сегодняшнему найму просто колодой заколодило. Идти въ контору и тамъ записаться на наемъ — сейчасъ деньги потребуютъ за записку. А гдѣ ихъ взять? Бѣда, чистая бѣда.
— Акулинушка, гдѣ-же намъ сегодня переночевать-то, ежели не наймемся на мѣста? спрашивала свою землячку Арина.
— Да ужъ теперь какіе наймы! отвѣчала та. — Дѣйствительно надо о ночлегѣ подумать. — Милушка, а гдѣ-же здѣсь, къ примѣру, постоялый дворъ, коли ежели переночевать намъ? отнеслась она къ бабѣ съ головой окутанной платкомъ.