Шестого июля, некогда венчанная московская царица жалкой пленницей прибыла в Астрахань. Неделю спустя ее и Заруцкого, закованных по рукам и ногам, а также злосчастного сына ее отправили под сильной стражей в Москву, которой приказано было убить пленников в случае нападения и попытки освободить их. Огромная толпа народа встречала их при въезде в Москву. Легко себе представить, что переживала в эти минуты «польская нимфа» при сравнении этого позорного въезда среди тяжелого всеобщего молчания с той торжественной встречей под радостный колокольный гул сорока сороков церквей, которая ей — тогда будущей царице московской — была оказана восемь лет назад.
Через несколько дней после доставки Заруцкого он был посажен на кол. Сына Марины повесили. На той же виселице одновременно с ним был предан казни Федька Андронов. Неделю спустя были казнены «отцы-молодцы» Антипа, Мефодий и Савватий: в завершение бесчисленных своих злодейств они пытались освободить из тюрьмы Андронова накануне казни и во время нападения на тюрьму убили пристава и несколько стражников-стрельцов.
Марина не намного пережила сына и Заруцкого: она умерла от горя в тюрьме, оплаканная Варварой Казановской, которая разделила с ней тюремное заключение, а потом была отпущена на родину. По народному преданию, Марина обернулась сорокой и вылетела в окно темницы.
Раненого Аленина с Медвежьего острова перевезли в Астрахань. Выздоровление его считалось безнадежным. В течение месяца он находился между жизнью и смертью. Но молодые силы побороли смерть. Благодаря заботливому лечению под наблюдением самого князя Одоевского он стал медленно, но верно поправляться. Прошел год, прежде чем он смог вернуться в Москву. Этот тяжелый для него поход и долгая болезнь в разлуке с Наташей были последними жизненными испытаниями, которыми он искупил ошибки прошлого.
В воздаяние его заслуг во время освобождения Москвы, поимки псковского «вора» и астраханского похода Государь Михаил Феодорович наградил его поместьем по соседству с вотчиной Матвея Парменыча, придворным званием стряпчего и сам благословил на брак с Наташей. Венчание состоялось летом 1615 года в вотчинной церкви, сооруженной Матвеем Парменычем во имя архистратига Михаила. Их венчал приехавший из Москвы престарелый отец Александр, настоятель церкви Меркурия Смоленского. Присутствовал и отец Авраамий Палицын. В тот же день сыграли свадьбу Любаши с племянником Мойсея Кудекуши — Яшей, который полюбил девушку задолго до несчастья, случившегося с ней. Алексей Наумов и Петр Матвеевич были дружками на этих свадьбах. На общем брачном пире Матвей Парменыч, как ни отнекивался Мойсей, усадил старого слугу рядом с собой. Под веселый говор разгулявшихся гостей боярин и слуга-друг вспоминали давно пережитые тяжелые дни, и старческие лица их сияли тихой светлой радостью от сознания честно пройденного жизненного пути.
Матвей Парменыч пережил Мойсея: тот дождался рождения лишь первенца, а Матвея Парменыча Бог наградил при жизни внучкой и двумя внуками. Рождение последнего из них, в июне 1619 года, было особенно радостно: оно совпало со знаменательным днем въезда в столицу отца Государя Михаила Феодоровича — митрополита Филарета, освобожденного наконец из польского плена. В честь его новорожденный был наречен Феодором.