Лучше бы Эллери не показывал мне «Domebook». В книге утверждалось, что все описанные в ней способы строительства многократно проверены. В числе прочего авторы статей рекомендовали использовать ферроцемент, судостроительный материал. Мне следовало бы узнать о свойствах этого материала от эксперта-кораблестроителя, но я поверил книге.
Еще в ней говорилось: «Круглые скобы – это то, что вам надо!» Речь шла о небольших кольцах, которые закрепляются на концах свинцовых болванок, чтобы сдерживать их разрушительную силу. Инновация заключалась в том, чтобы скрепить вместе несколько листов металлической сетки круглыми скобами, а затем заполнить бетоном промежутки между этими слоями. Так себе предложение. Плотности сетки было недостаточно, и по конструкции шли трещины.
Примерно через десять лет я встретился со Стюартом Брандом, и первое, что я ему сказал, было: «А я вырос в геодезическом куполе». Первым, о чем он спросил, было: «Крыша протекала?»
«Разумеется, протекала!»
Мы начали со среднего купола, потому что по деньгам могли себе позволить только его. Переселялись в него из палаток со странным чувством, будто повторяли всю историю человечества.
Теплоизоляцию внутри купола обеспечивали блестящие серебристые панели, растянутые между опорами и закрепленные на них скобами. Сначала мы думали закрыть их гипсокартоном, но покрывать им стены было слишком дорого и трудозатратно. Так что купол изнутри был мешковатым и серебристо-сияющим, как космическая станция. Идеально.
Пятое определение VR: зеркальное отражение человеческих органов чувств и движения или, если угодно, инверсия человека.
Еще через год появилась возможность докупить материалы на постройку остального дома. Помню, как мы заливали цементом основание для большого купола, отчаянно пытаясь выгнать оттуда всех маленьких весенних пустынных лягушек, чтобы они не оказались погребены заживо. При установке купола нам приходилось залезать на странную разворачивающуюся конструкцию треугольной формы, и я чувствовал себя пауком, плетущим сеть. Соседи говорили об arañas en el cielo, «пауках в небе».
Мы сделали выступающие полусферические окна, и появилось ощущение фантасмагории.
Жилище
Жилище получилось очень просторным. Большой купол был так велик, что почти уходил в бесконечность. Рельеф мешковатого серебристого потолка создавал иллюзию твердого небесного свода, как в Большом зале Карлсбадских Пещер[11].
Мы называли его «куполом» или «Земной станцией Ланье».
И даже говорили «идти в купол» вместо «идти домой».
В куполе было полно интересных вещей, бессистемно расставленных по дому, словно брошенных в блендер. Там был и старый телескоп, которым, возможно, пользовался коммодор Перри, когда открыл западному миру Японию. Его подарили Эллери, когда он написал статью о семье Перри. Я до сих пор его храню. Правда, я немного поломал телескоп, когда лет в двенадцать пытался его установить.
Был и лоскуток, предположительно от подлинного холста Иеронима Босха, а еще замечательные старинные безделушки из Вены. Через десяток лет после войны некий добрый самаритянин наткнулся на вещи моих деда и бабушки, изъятые нацистами, и отправил их моим родителям в Нью-Йорк. Среди этих вещей были изящный будильник, расписной сундучок, большие разноцветные геометрические модели, машины для биологической обратной связи, много-много картин, экспериментальный цветовой орган Эллери и горы книг.
Кухни и ванной комнаты как таковых у нас не было. Вместо этого душ, раковины и ванна встраивались там, где причудливая конструкция, которую я придумал, позволяла подвести водопровод. Поэтому раковина стояла непривычно высоко над полом; чтобы нормально ею пользоваться, нужно было влезать на стремянку. Приватность и соблюдение режима дня оказались в этом доме невозможны.
Я обожал это место и видел сны о нем, когда в нем же и спал.
Спустя годы я понял, что позволить мне делать проект нашего дома было для Эллери вопросом веры. Он мог вмешаться, но думаю, он хотел, чтобы я набивал собственные шишки и учился оценивать риски.
Если это действительно так, то он слегка перестарался. Когда я съехал, Эллери остался жить в этой конструкции и жил там тридцать лет, пока дом не начал разваливаться. Как-то мы вышли на улицу, а первое кольцо большого купола, которое было ближе всего к земле, с грохотом обвалилось. Вся конструкция полусферы просела, не повредив ничего внутри, словно это был домик на пневмоподъемнике из мультиков. К тому времени, как я приехал туда опять – посмотреть, в чем дело, – Эллери уже заменил большой купол, но игла не сохранилась, а вместе с ней исчезли еще несколько моих причудливых конструкций.
11
Огромная пещера, в которую мечтал попасть каждый ребенок, выросший в Нью-Мексико. Она такая громадная, что ее свод кажется уходящим в небеса. Один мой итальянский друг сказал, что она даже лучше, чем Ватикан. –