— А я из отряда полковника Белова, — сообщила Антонина. — К вам меня прислал ваш отец.
— Отец? — насторожилась Барейша. — У меня нет отца.
Антонина устало улыбнулась.
— Хорошо, тогда будем разговор вести по-другому. — Она достала из кармана пальто зеркальце, дохнула на него, потерла рукавом и, взглянув на себя, произнесла пароль: — Ой, какая я стала!
На смугловатом лице Барейши расплылась улыбка.
— Теперь все ясно. Раздевайтесь, будем ужинать.
В район Измайловской пещеры, окруженной лабиринтом величественных гор и ущелий, со всех сторон стекались главари действовавших в горах банд.
Полковник Белов сидел в тени гигантской ели, курил папиросу за папиросой. Его исхудалое, небритое лицо было мрачным. Здесь же, в кругу офицеров, стояли Козлов и Волошко. Минаков и Матяш прохаживались в сторонке, о чем-то спорили между собой.
В ущелье показался небольшой отряд.
— Это полковник Окороков, — сказал Минаков. — Фамилия у него соответствующая.
— Пожалуй! — согласился с ним Матяш.
Явился Окороков — тучный казачина лет пятидесяти, поднялся наверх, отдав честь, пробасил:
— Ну что, господа, уже все в сборе?
— Полковника Крым-Шамхалова еще нет, — ответил Белов.
Козлов покосился на хмурое небо.
— Как бы дождь не брызнул. Прошу в мои хоромы. Там тепло и сухо.
— Сухо по самое ухо, — насмешливо бросил Минаков. — Кругом лужи, с потолков каплет за ворот.
Козлов смахнул со щеки дождевую каплю, швырнул окурок через плечо и, пригладив вислые усы, вошел в пещеру. За ним цепочкой последовали гости. С каменистых сводов и стен свисали черно-бурые сосульки сталактитов. По мере углубления пещера становилась все мрачнее. Повсюду видна была тысячелетняя работа подземных вод, образовавших в толще известняка и гипса черные пустоты. На стенах тускло светились фонари. Их огоньки трепетали на сырых сквозняках. Где-то в глубине пещеры гулко отзывались шаги и голоса людей.
Вскоре все вошли в просторный грот. Стены его были увешаны богатыми коврами, на полу лежали оленьи, медвежьи и барсовы шкуры. Под потолком горела керосиновая лампа-молния.
В грот вбежал Илларион, громко закричал:
— Уже приехали!
Вошел Крым-Шамхалов в сопровождении князя Дудова. Все поспешно встали, отдали им честь. Крым-Шамхалов сказал:
— Господа. Со мной прибыл отец Александр — священник Пенязь-Забелин, представитель нового кубанского владыки Евсевия. Прошу любить и жаловать!
Александр показался из-за его спины с гордо вскинутой головой, но тут же, наступив на подол фиолетовой рясы, споткнулся, взмахнул костлявыми руками. Его вовремя поддержали Баксанук и Дауд. Забелин неловко улыбнулся, окинул рыбьими глазами грот и нараспев протянул:
— Привет вам, господа!
Матяш глянул на него исподлобья, подумал: «Не поп, а какой-то вышкварок[882]».
Козлов смерил попа глазами, воскликнул:
— Кстати, очень кстати прибыли вы, ваше преподобие!
Забелин перекрестился, пробасил:
— Благослови, душе моя, господи!
— Садитесь, милости просим, — любезно пригласил его Козлов.
Александр занял место в углу, под иконой божьей матери. Уселись и все остальные. Козлов остановился у столика, сказал:
— Что ж, господа офицеры, по-моему, все в сборе. Разрешите мне открыть это столь долгожданное совещание. Здесь присутствуют все командиры партизанских отрядов, действующих в горах. Первое слово предоставляется уполномоченному Константинопольского центра действия князю Крым-Шамхалову!
Крым-Шамхалов не спеша подошел к столику. Гладко выбритое лицо его чуть побледнело, у глаз и уголков сжатых губ собрались морщинки.
— Я должен обрадовать вас, господа офицеры, — начал он негромко, но внушительно. — В настоящее время в Турции, главным образом на даче «Мандре» генерала Улагая, готовятся крупные экспедиционные силы, которые в скором времени должны высадиться на Кубани и поднять в области восстание против Советской власти. Я прибыл сюда с небольшой группой офицеров[883]. Но мы в первые дни своей высадки потерпели неудачу. Некоторые офицеры из нашей группы вынуждены были возвратиться в Константинополь. Мне же, к счастью, удалось уйти от преследования.
— Кто из вашей группы попал к красным? — не поднимаясь, спросил Минаков.
— Подъесаул Кубрак, — ответил Крым-Шамхалов и после небольшой паузы продолжал: — Я должен заверить вас, господа офицеры, что дела наши за границей, главным образом в Турции, в самом Константинополе, принимают, я бы сказал, серьезный характер, и мы можем надеяться, что сравнительно в недалеком будущем на Кубани снова начнутся более грандиозные боевые действия, чем были в августе прошлого года. Сейчас на «Мандре» действует белогвардейско-политическая школа. Читают в ней лекции генерал-майор Думский и ряд других крупных военных специалистов. — Он подробно говорил о подготовке нового десанта на Кубань и в заключение сказал: — Успех операции, задуманной в Константинополе, во многом зависит от нас. Нам нужно подготовить почву для высадки этого, я еще раз подчеркиваю, грандиозного десанта. Заверяю вас — ждать осталось недолго…
882
Вышкварки — выжарки, вытопки, шкварки (например, вытопленные или выжаренные кусочки сала). —
883
Известно, что из Константинополя в начале 1923 года генералом Улагаем на черноморское побережье с целью организовать восстание была отправлена группа лиц. Однако эта группа вернулась безрезультатно. В начале марта 1923 года на шлюпке в район Сочи–Батум была направлена вторая группа, под командованием полковника Васильева. Состав группы и предполагаемый маршрут известны, но сведений о ее судьбе не нашел. —