— Вот завтра мы и гульнем! — воскликнул Орлов, — А потом видно будет…
XXVI
В первых числах марта, когда с полей сошел снег, банда Белова, оставив пещеру Волошко, двинулась в путь. Впереди на конях ехали Орлов и Ковалев; позади на тачанке Антонина с предводителем шайки, а за ними рысили Лаштбега и Дудов. В самом хвосте колонны поспешал на кобыленке поп Забелин. Ковалев приказал всем прикрепить к папахам пятиконечные звезды, повязать на рукава красные повязки и поднять красное знамя.
Спустились с гор в долину. И тут бандиты увидели на дороге кавалерию. Впереди конницы реяло алое знамя.
— Приготовиться к бою, — распорядился Белов, — но не начинать до моей команды.
— А ну, затянем песню! — предложил Ковалев.
Белов, откинувшись на спинку тачанки, запел:
Десятки голосов дружно подхватили:
Красные конники, не подозревая, что перед ними бандиты, ехали спокойно. Поравнявшись с командиром красных, Ковалев вскинул руку к папахе, крикнул басом:
— Здравствуйте, товарищи красноармейцы!
— Здравия желаем! — отозвались кавалеристы.
— Что за часть? — спросил командир красных конников.
— Действуем против белобандитов и дезертиров, — ответил Ковалев и пустил в намет своего коня.
За ним поскакала вся банда. Оставив далеко позади красную кавалерию, Ковалев похвастался:
— Вот так надо галок бить, братцы!
— А если б они опознали кого-либо из нас? — не смолчала Антонина. — Тогда что было бы?
— Если бы да кабы… — усмехнулся Орлов. — Не думай об этом.
Впереди, в Урупском ущелье, показалась станица.
— Братцы! — сказал Белов. — Перед нами Преградная. Мы должны побывать в ней.
Под самой станицей банде попался навстречу чоновский отряд. Видя красное знамя и звездочки на шапках, чоновцы проехали мимо банды и даже не поинтересовались, что это за часть. Обман Ковалева удался и на этот раз.
— А сейчас начнем действовать! — предупредил Белов свою шайку. — Зайдем вон в тот двор.
У калитки он спрыгнул с подножки тачанки. За ним спешились Орлов, Ковалев, Лаштбега, Козликин и Дудов, направились к хате по дорожке, вымощенной кирпичом. Их в окно увидела женщина, вышла на крыльцо.
— Хозяин дома? — спросил Белов.
— Дома, — спокойно ответила женщина. — А зачем он вам?
— Погуторить хотим! — заявил Орлов. — Зови его.
Женщина заглянула за хату, позвала мужа. Тот, вытирая тряпицей руки, подошел к незваным гостям и, внимательно приглядываясь к незнакомцам, спросил:
— Что вам надобно?
— Да ты приглашай в хату, — сказал Белов, — потом будешь пытать, кто мы и за какой надобностью пожаловали к тебе.
Хозяин положил тряпицу на перила крыльца, указал на дверь:
— Ну, проходьте.
Белов шагнул через порог, за ним последовали офицеры и поп Забелин. Все уселись на скамейках, стульях.
— Ну, как вы тут живете, чем занимаетесь? — начал Белов, не повышая тона. — Гуторят, что скоро казаки начнут рассчитываться с вами за все советские дела.
Хозяин, все еще не понимая, что это за люди, снова спросил:
— Да вы кто будете?
— Мы сыны Кубани, освободители казачества, — заявил Орлов.
Козликин, поправляя дрожащими пальцами усы, воскликнул нетерпеливо:
— Эх, и чего тут в ступе воду толочь, господа офицеры?
— Ты погодь, Парамон Маркелович, — прервал его Орлов. — Человеку надо растолковать, что мы идейные борцы против Советской власти и таких изменников казачества, как он…
— Али ты, может быть, уже не член станичного Совета? — обращаясь к хозяину, прибавил Белов.
— Вишь, дурачком прикинулся, — сказал Орлов.
Хозяин резко встал.
— Да вы что? — глядя на всех испуганными глазами, с трудом промолвил он. — Вздумали шутки шутить?
— Ты не нервничай, — силой усадил его Лаштбега, — Погодь трошки.
— Вот что, — обратился Козликин к хозяину. — Ты, как член станичного Совета, расскажи нам о статистических данных, сколько казаки в Преградной посеяли в нынешнем году? Какая экономика вашей станицы?
— А мне-то откедова все это известно? — дернул плечом хозяин. — Я же не занимаюсь этими делами!
— Так… — протянул Козликин, вычерчивая пальцем восьмерку в воздухе. — А сам сколько посеял?
908
Автором текста песни является поэт и переводчик, эстонец Николай Мартынович Кооль. В 1924 году он опубликовал стихотворение под таким названием в газете города Курска под псевдонимом «Колька-лекарь». Исполнялась песня в качестве строевой, так как новых красноармейских песен было мало. В 1928 году профессор Московской консерватории, дирижер и композитор Александр Васильевич Александров положил слова красноармейской строевой песни на музыку. —