— Виноватым себя не признаю.
— Когда вы приехали на Кубань? — спрашивает прокурор.
— В 1921 году постановлением святейшего синода я был переведен в Краснодар, — спокойно и четко отвечает Евсевий и после небольшой паузы добавляет: — Еще в Москве я был достаточно осведомлен о делах Кубанской епархии, отнюдь не блестящих, и по приезде в Краснодар получил от епископа Иоанна указание о наведении порядка в епархии. Я немедленно приступил к выполнению указания. Но на моем пути стал вот этот человек… — Евсевий указал на Делавериди, — Он сразу же стал мне в оппозицию. А после смерти епископа Иоанна, когда все духовенство Кубано-Черноморской области уже фактически находилось в моем подчинении, он, Делавериди, повел против меня недозволительную агитацию. Борьба, по сути дела, разгорелась из-за епископской кафедры, на которую отец Делавериди имел поползновение.
— В материалах следствия есть заявление, что вы самолично объявили себя кубано-черноморским епископом, — сказал Дроздов.
— Видите, это вопрос сложный, — замялся Евсевий. — Позвольте мне кратко остановиться на том, как все это произошло.
— Пожалуйста, — сказал Дроздов.
— По проискам Делавериди, — продолжал Евсевий, — краснодарский епископат был закрыт, и закрыт незаконно, в смысле церковных канонов. Вопрос этот должен был разбираться на собрании благочинных. Собрание состоялось, но меня на него не пригласили. Отсутствие денежных средств никак не могло явиться причиной закрытия епископата. И я счел решение собрания незаконным.
— Почему? — спросил член суда.
— Потому, что в церкви существует преемственность, — заявил Евсевий. — Так, патриарх Тихон, отстраненный от власти лишь группой духовенства и затем арестованный за контрреволюционную деятельность, должен был передать власть ярославскому митрополиту Агафангелу.
— Говорите по существу дела, — заметил Дроздов. — В частности, о своем сопротивлении изъятию церковных ценностей.
— Против изъятия церковных ценностей я не шел.
— А бунты, прошедшие на Кубани в связи с этой кампанией, кто организовал?
— Не знаю… — Евсевий широко взмахнул руками. — Видимо, сами по себе возникали.
— А что вы можете сказать о поездке Зайцева в Москву? — спросил Белоусов. — Какое поручение вы давали ему?
— Я всего-навсего воспользовался его поездкой, — ответил Евсевий, — и так же, как и миряне, дал ему аналогичное ходатайство на имя патриарха Тихона.
— Но ведь патриарх Тихон к тому времени был уже арестован.
— Я не знал об этом.
— А вам известно, что Зайцев изорвал ваше послание к патриарху? — спросил прокурор.
— Да, известно.
— И как вы реагировали на это?
— Никак.
— А вы читали в газетах статью о послании Агафангела, которое привез вам Зайцев из Москвы?
— Да… читал…
— Эта статья не только сообщала факт появления данного послания, но и делала из него некоторые политические выводы.
— Политика меня не интересовала.
Из дальнейших перекрестных допросов полностью выяснилось, что главным виновником бунтов в Краснодаре и целом ряде кубанских станиц является Евсевий.
Для дачи свидетельских показаний председатель суда вызывает священника Делавериди. Тот обстоятельно рассказывает суду о том, как создавалась контрреволюционная организация среди духовенства на юге России, и о деятельности этой организации.
— Во времена Деникина сюда, на Кубань, стекалось черносотенное духовенство, — сказал он. — В Ставрополе под предводительством попа Шавильского был созван знаменитый Южно-Русский церковный собор, который открыл генерал Деникин. На этом соборе было принято решение вести непримиримую борьбу с Советской властью. После разгрома деникинщины контрреволюционное духовенство юга России связало себя черной нитью с патриаршим двором в Москве.
Дальше Делавериди показал, как ему, благодаря рекомендательному письму, удалось войти в доверие контрреволюционно настроенных священников, которые, скорбя о неудаче авантюры барона Врангеля, делали все, чтобы подорвать устои Советской власти. Они призывали епископа Иоанна действовать заодно с ними, неукоснительно выполнять указания патриарха Тихона, но Иоанн не пошел на это, чем навлек на себя гнев и немилость святейшего синода. И тогда-то на Кубань был послан Евсевий Рождественский с заданием вырвать власть из рук Иоанна и подчинить кубанское духовенство патриарху Тихону.
— С этой целью Евсевий и прибрал епархию к своим рукам, — сказал в заключение Делавериди.