- Мы дома! Мы сели! Банзай!!!
Так пролетело несколько минут. Когда первая эйфория прошла, всем мучительно захотелось взглянуть на настоящий солнечный свет и подышать привычным воздухом. Но нужно было выждать, вокруг корабля сейчас стояло жуткое пекло. Когда датчики за бортом показали, что температура нормализовалась, Том нажал кнопку открытия люка, и экипаж двинулся к выходу. Казалось, люк «отползал» медленнее чем обычно. Наконец, он полностью открылся, и все трое на секунду зажмурились. Заходящее солнце пронзительно светило мужчинам прямо в глаза. Иван прищурился, затем понемногу начал присматриваться. К «Эвересту» подъезжали машины пожарных и спасателей, несколько человек в спецодежде торопливо бежали к марсонавтам.
- Привет, парни, - сказал здоровяк в защитном костюме, широко улыбаясь, – с возвращением! Сейчас мы замерим радиацию, и поедете в клинику.
Он начал махать счетчиком Гейгера, еще несколько спасателей спросили, как самочувствие, и направились со своими дозиметрами внутрь корабля.
Иширо, глядя на них, сказал:
- Радиация в норме, образцы проб в отсеках.
Герои спустились на землю и попали в окружение медиков. Врачи усадили всех троих в машины и провели беглый осмотр. Уже в автомобиле по дороге в больницу Иван почувствовал себя хуже, Иширо тоже был какой-то бледный, даже Том сидел, опустив голову. Доктор замерил у парней давление и покачал головой:
- Очень низкое… сейчас сделаю вам инъекцию - станет полегче, а там уже в клинике будете под присмотром.
После укола голова стала шуметь меньше, но началась тошнота. Иван помнил только, что машина остановилась, открылась дверь, и тут он потерял сознание. Очнулся Воробьев примерно через 20 минут, уже лежа в отдельной палате на мягкой кровати. Он огляделся, комната была не хуже номера-люкс в отеле.
Через пару минут вошла красивая молодая латиноамериканка, в белом халате, на котором не были застегнуты верхние пуговицы, что чрезвычайно привлекало внимание к ее выдающейся груди.
- Очнулись, как самочувствие? - спросила она с улыбкой.
- С вашим приходом уже лучше, - неуклюже заигрывая, ответил Иван.
- Отлично, сейчас зайдет врач, он как раз осматривает капитана.
- А Вы не врач?
- Нет, я - медсестра, меня зовут Лина. А вас, кажется, Иван?
Она сделал ударение на первую букву, что очень рассмешило Воробьева. Иван не думал, что его имя может так забавно. Тут мужчина понял, что уже год не видел женщину. И вот – на тебе, такая провокация в виде этой смуглянки Лины.
Девушка подмигнула русскому и сказала:
- Я зайду позже, отдыхайте.
Медсестра вышла, и вскоре в палате появился доктор. Это был пожилой мужчина с бородкой и большой лысиной. Он оглядел космонавта своими добрыми смеющимися глазами и, улыбаясь, сказал по-русски:
- Так, так, вижу, Вы лучше всех перенесли приземление. Даже гордость берет за соотечественника. Ваш капитан едва может голову оторвать от подушки, а японец… этому бедолаге вообще не позавидуешь… зеленый как от морской болезни…
- Это опасно? С нами что-то не так? – насторожился Воробьев.
Доктор подмигнул ему и присел на край кровати:
- Скоро должно пройти, за вами круглосуточное наблюдение, пока не обследуем с ног до головы, отсюда не выпустим. Сегодня сдадите несколько общих анализов, отдохнете, а завтра уже начнем…
Это «начнем» немного смутило Ивана, но он не подал виду и лишь кивнул головой:
- А Вы русский?
- Я из одесских евреев, моя фамилия Кассель, Борис Кассель. Когда-то во времена своей молодости, я иммигрировал сначала в Канаду, а потом поселился в США.
- Ясно, - лаконично прокомментировал космонавт.
- Нууууссс, - доктор неожиданно громко хлопнул в ладоши и поднялся, - попрошу Лину быть к вам повнимательней. Она прелесть, правда?
- Угу, - согласился с врачом Воробьев и немного смутился.
- Вы молодец, - доктор показал большой палец и, насвистывая какую-то песенку, вышел из палаты.
В течение дня еще несколько раз заходила Лина, и каждый раз Иван с трудом сдерживал себя, глядя на знойную латиноамериканку.
«Все-таки это Америка, здесь даже за комплимент могут в суд подать, - размышлял он, провожая медсестру взглядом, - забавная была бы история, по новостям, наверное, тут же бы показали. Кстати, мы вроде как герои, интересно, журналисты уже осаждают эту больничку? Скоро будем давать интервью, Я, Иширо, Капитан, Рич…»
Иван автоматически про себя перечислил весь экипаж, остановившись на англичанине. Но тут вновь вошла Лина, заставив его забыть грустные мысли. Она, видимо, догадалась, какое чувство испытывает к ней мужчина, остановилась у кровати Воробьева и произнесла почти шепотом: