— Видеть, как они втроём стоят на моей территории, — начинает Миранда, прищуривая глаза и бросая гневный взгляд на Харпер, когда та поворачивается в нашу сторону, — это просто приводит в бешенство. Меня от этого тошнит. Моя мать знает, что натворила эта девушка. Она знает об этом, и всё же… — Миранда вздыхает, пока мы пробираемся между гостями вечеринки. — Она точно не сможет противостоять Клубу в одиночку. Мы можем быть богаты, но иногда эти старые денежные узы невозможно разорвать.
— Всё в порядке, — говорю я с лёгкой улыбкой, — я понимаю.
На самом деле, я стою там и думаю, что детство с Чарли в вагоне поезда в трейлерном парке Круз-Бэй было самым лучшим. Лучшее, что когда-либо случалось со мной. Эти люди безумны. Всё, что их волнует, — это деньги, внешность и власть. Здесь полное отсутствие сострадания, сопереживания или заботы. У меня снова начинает болеть живот, и я думаю, что, по крайней мере, может быть, я оказала какое-то влияние хотя бы на этих парней?
Может быть, Тристан, Зейд, Крид и Зак немного по-другому подумают о том, как они будут вести себя в будущем?
«Отныне я постараюсь стать лучше. В обязанности Марни не входило учить меня быть лучшей версией себя, но она всё равно уже это сделала».
Мои глаза встречаются с глазами Зака, когда мы направляемся к нему через небольшой участок лужайки. Он улыбается мне, когда мы приближаемся, и я занимаю позицию справа от него.
— Вы с Зейдом пробыли там долгое время, — замечает Крид, прислоняясь к невысокому белому забору так, словно едва может держаться на ногах. — Нашли интересную тему для разговора? — я бросаю на него взгляд, и, должно быть, в выражении моего лица что-то есть, потому что он быстро выпрямляется и закрывает рот.
— Мы как раз обсуждали Бена Трешера, — говорит Виндзор, произнося имя парня так, что он не смог бы его не услышать. — Его семья владеет «Трешер Чикен», крупным конгломератом фабричных ферм. — Принц склоняет голову набок, изучая меня, карие глаза горят. — Ты ведь говорила, что хотела бы покончить с Беном до конца недели, так ведь?
— Что… — начинает говорить Тристан, но среди других завсегдатаев вечеринки внезапно поднимается шум, когда подъезжает несколько машин, одна из которых полицейская. В другой — мужчина и женщина в штатском, но они оба очень быстро предъявляют свои значки и кивают, чтобы их пропустили через боковые ворота.
Мы все наблюдаем, как они направляются прямо к Бену.
— Как ты там говорила? — спрашивает Виндзор, отвлекая моё внимание от зрелища и возвращая его к себе. — Повесить их на их собственной верёвке?
Детективы — потому что, должно быть, это они и есть — начинают разговаривать с Беном. Тем временем подъезжает несколько других машин и фургонов, и из них вылезают репортёры новостей с включёнными камерами.
— Повесить их на их собственной верёвке, — с благоговением повторяю я, а Виндзор ухмыляется и постукивает пальцами по бокалу.
— Ну, возможно, я позвонил на несколько новостных станций и сообщил, что Бена Трешера, сына генерального директора «Трешер Мит», задержали за сексуальное насилие. — Виндзор пожимает плечами и одаривает меня своей озорной улыбочкой. — Это был мой особенный, маленький штрих. Что ж, а ещё я гарантирую, что он не подкупит и не запугает девушку, на которую напал. Она в безопасности, и о ней хорошо заботятся.
— Он причинил боль другой девушке? — спрашиваю я, и эта мысль просто слишком ужасна, чтобы над ней долго размышлять. Виндзор кивает и смотрит мне прямо в глаза.
— Я этого не выдумывал; я бы не стал этого выдумывать. Смотрите, миледи, я учусь у вас. — Виндзор улыбается и берёт пару закусок с проходящего мимо подноса. — Мини-говядина по-веллингтонски? — он протягивает её мне, но я застываю на месте, наблюдая, как Бена тащат с вечеринки в наручниках.
— Как, чёрт возьми, ты узнал об этом? — спрашивает Тристан, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Виндзора. Принц перестаёт улыбаться, кладя говяжьи котлеты на тарелку, оставленную на соседнем столе. Он вытирает руку о шорты и пристально смотрит на Тристана.
— У меня свои методы, мистер Вандербильт. Если в шкафу есть скелеты, я их найду. — Взгляд Виндзора скользит по группе, когда Зейд направляется к нам, останавливаясь, когда он чувствует напряжение в нашем маленьком собрании. — Это касается всех присутствующих здесь: если вы хотите в чём-то признаться, я предлагаю вам сделать это, пока не стало слишком поздно.
Я дрожу.
Виндзор Йорк пугает.
Нет, он не просто пугает, он наводит ужас.
По крайней мере, он на моей стороне.
Глава 6
Лето дома с папой гораздо менее насыщено событиями, чем моя неделя в Хэмптонс. Я лишь мельком увидела, каким будет следующий год, и уже готовлюсь к тотальной войне.
— Ты в порядке, Мишка-Марни? — спрашивает Чарли, наматывая леску. Мы сидим на берегу местного места для рыбалки, притворяясь, что у нас действительно есть навыки, чтобы хоть что-то поймать. Ни у кого из нас не было ни единой рыбёшки, и я знаю, что в этом пруду водится всевозможная рыба. Должно быть, просто сказывается наше полное отсутствие опыта.
— Я в порядке, — отвечаю я, чувствуя, как бабочки порхают у меня в животе, когда в кармане зазвенел телефон. Каждый раз, когда я слышу, как он издаёт звук, у меня возникает это ощущение. Может быть, потому, что с тех пор, как я уехала из Хэмптонс, у меня не было недостатка в сообщениях. От Миранды, от Эндрю, от Лиззи.
И от всех пятерых парней: Виндзора, Зака, Крида, Зейда и даже Тристана.
— Ты уверена? — спрашивает папа, откладывая удочку в сторону и открывая холодильник. Он достаёт пару газированных напитков для нас, и я улыбаюсь. В прошлом он, возможно, пошёл бы выпить пива и попытался бы оправдаться передо мной. «Только одну, Марни, и ничего больше». Даже если бы он сдержал своё обещание на этот единственный день, к концу недели он был бы пьян. Он действительно прилагал честные усилия. — Ты кажешься немного отстранённой.
— Да просто… Я нервничаю из-за того, что в следующем месяце начнутся занятия в школе. — И под следующим месяцем, я имею в виду через неделю. Мой желудок переворачивается, и я резко выдыхаю. У меня скоро день рождения, пятого сентября. Мне будет семнадцать, и я буду учиться третий год в Подготовительной Академии Бёрберри. Всё это происходит так быстро, что я почти боюсь увидеть, что произойдёт, когда это закончится.
— Кажется, у тебя появилось много новых друзей, — подбирается папа, выуживая информацию. В этом он преуспевает примерно так же, как в ловле рыбы. Я улыбаюсь и заправляю прядь волос за ухо. Я немного отрастила их, но они всё ещё короткие, всё ещё розово-золотистые. Теперь это своего рода мой фирменный цвет. Мои пальцы блуждают по татуировке на бедре, прижимаясь к тазовой кости для успокоения. Я не позволю Клубу Бесконечности победить меня.
— Они просто друзья, — повторяю я с усмешкой, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него. Мы так похожи: те же карие глаза, те же тёмные волосы (до того, как мои перекрасили), та же полная верхняя губа с небольшим углублением посередине, тот же маленький нос пуговкой. Папа всегда говорит, что на мне его черты лица смотрятся лучше, чем когда-либо на нём, но я всё равно думаю, что он довольно красивый мужчина. — Если у меня появится парень, ты узнаешь об этом первым.
Я отдаю ему честь, и он морщится, но, по крайней мере, он тоже улыбается. За последние несколько недель я заметила, что он похудел, и у него начали выпадать волосы. Грёбаная химиотерапия. Одновременно и благословение, и проклятие. Наша старая соседка из трейлерного парка, миссис Флеминг, не только лучшая в мире женщина в переписке в возрасте старше девяноста лет, но и сама выращивает марихуану с помощью своих взрослых внуков. Она четыре раза в своей жизни побеждала рак и клянётся, что причиной этого является марихуана. Она приносит папе косяки, съестные припасы и другие вещи и, чтобы компенсировать свою глухоту, очень громко кричит о том, чтобы он принимал своё лекарство.