Много тогда озерною водою погибших-то оживили, да себе же и на горе. Разбрелись по земле мертвецы беспамятные и всем от них одни несчастья. Прожорливые до невозможности, только о теле своем они заботу и ведают. Коли холодно им (а им всегда холодно), так любого прохожего за одежку прибьют и дальше себе идут хоть бы что. Есть захотят — так даже и просить не станут, а берут себе все, что ни увидят глазища их тусклые, нехорошие. И не вздумай противиться — им человека прибить, все равно что комара прихлопнуть. Вот ведь беда-то какая… Стороною обходят люди озеро с мертвой водой, да только слаб человек. Бывало помрет ребеночек у матери какой — и идет глупая баба, с горя тронувшись, к озеру тайными тропами. Тащится, дура, с ведерком, за водою мертвою. Уж как ей хочется, бедной, чтобы малыш-то ожил! Пусть, мол, хоть скотины глупее да зверя лютее, а только-бы живой!
Много тогда мертвяков оживляли любящие люди — сами же от воскресших и муку первыми принимали. Господь-то с неба все это видел да печалился. Засеял он окрестности вокруг озера лесами непроходимыми — да нет такого леса, через который мать ради своего дитятка не пройдет. Вздыбил землю вокруг горами высокими — да люди и здесь выискали тропу неприметную. Понял Господь — что-то другое надобно придумать, чтобы людей неразумных от самих себя спасти. Долго думал Господь и наконец придумал. Взял он свой мечь огненный и разрубил надвое скалу высокую, аккурат посреди Земли да супротив озера стоящую. Раскололась скала и забил из нее источник. А вода-то в нем была не мёртвая, не простая, а самая что ни на есть живая. А чтобы воду эту не пил кто ни попадя, сделал Господь вокруг источника пустыню каменистую — пока дойдешь, ноги в кровь изотрешь. Сердцу-то любящему ног не жаль, а кому не особо надо, тот на пустыню эту только глянет — да и назад повернет, приговаривая: «Нешто я дурень — ноги-то себе до крови стирать!»
Нашептали ангелы Господни добрым людям про воду живую. И хоть мало кто до источника добраться смог, а все ж у каждого надежда есть. И с тех пор, как помрет али от руки злодейской погибнет кто, сердца-то любящие и ищут озеро с мертвою водою да источник с водою живою. Редко кто находит, но уж коли нашел, то делает так: сперва умершего водою мертвою умоет, чтобы ожило тело, а уж потом крест серебряый в живую воду окунает да быстренько покойнику любезному иа грудь кладет, прямо на сердце. И просыпается в теле бессмысленном душа. Подымается человек воскресший с радостью светлой в глазах, близких своих обнимает, да от счастья плачет. Одно только условие, сказывают, есть. Ни за что нельзя говорить воскресшему, что он умирал. А можно только сказать, что был болен сильно, да выздоровел.
Хаос
Высоко в горах, глубоко в пещере замурован Хаос. А замуровали его там в стародавни времена герои, от которых имен даже не осталося. Камнями вход в пещеру заложили, да глиною щели замазали хорошенько, чтобы Хаос не просочился да не утек. Но вода камень точит, ветер песок разносит, нутро земное горы трясет. Помаленьку расшаталась стена каменная, трещинами пошла. Хаос и просочился на волю. И обернулся ребеночком махоньким, неразумным. Все ребятенка жалеют, никто всерьез не берет. Пришел он в город, на светофор глянул разок — в светофоре все цвета разом перемешалися: не желтые, не красные, не зеленые, а серо-буро-малиновые в крапинку. Тормоза завизжали все машины встали. А малец дальше пошел и в книжный магазин пришел. Полистал книжечки — да и вон вышел. Глянули люди в те книжки — а там слов нету, одни только буквы. Ничего не понять!
А Хаос по городу гулял-гулял, и видит — дом, а на нем вывеска: «Филармония». Зашел туда — а там зал темный, а на сцене оркестр музыку играет. Сел малец на последнем ряду, музыку слушать. Да недолго слушал. Музыканты в ноты свои глядят — и только значки нотные видят: всякие там соли, диезы и бекары. Значки-то видать, а музыку — как ветром сдуло! Расстроились музыканты, инструменты свои побросали и разбежались. А Хаос из филармонии вышел и в школу пошел, в класс зашел. А в классе как раз учительница детям объясняет, что Земля вокруг Солнца вращается. Поднял Хаос ручонку, спросить хочет. Обрадовалась учительница, спрашивай, говорит, деточка! «А зачем Земля вращается-то вокруг, неужто не надоело?» — спросил мальчонка. Задумалась учительница, за голову схватилася, да из класса бегом.