— Они сказали, зачем едут в Ташкей?
— Нет, но сказали, что их преследуют четыре штиптара, и просили не проговориться, куда я веду их.
— Это была ложь.
— Позже, конечно, я понял это.
— Где расположен Ташкей?
Это название переводилось как «деревушка, лежащая среди скал и камней». Поэтому я предположил, что она находилась высоко в горах. Корзинщик ответил:
— Она лежит к северу отсюда. От Радовиша туда не ведет ни одна дорога. Чтобы не заплутать, надо хорошо знать горы и лес. Деревня эта мала и бедна. Она расположена в том же направлении, что и Брегальница, если подниматься через Сбиганци.
Сбиганци! Это было как раз то место к северу от Радовиша, куда я хотел заехать, чтобы расспросить мясника Чурака о Дерекулибе и узнать побольше о Жуте. Так, может, и Мубарек хотел пробраться туда? Что, если там собралась вся честная компания?
— А еще перед тем, как вы отправились в путь, — продолжал я расспросы, — они не говорили тебе, чтобы ты ни о чем не обмолвился?
— Да. Мубарек рассказал мне, что в пути на них напали четыре штиптара, но они ускользнули от этих разбойников. Штиптары одержимы кровной местью; они хотят расправиться с ним и его спутниками и, наверное, последуют за ними вдогонку. Ему надо пробраться на север, но он хотел бы объехать Радовиш стороной, потому что там его знают и штиптары могут разведать, куда он направился. Он очень точно описал вас. Вот только одет ты по-другому и едешь не на вороном скакуне. Нам велено было ничего не рассказывать тебе, если ты подъедешь к нашему дому и примешься расспрашивать о Мубареке. За это молчание он нас благословил. Потом мы отправились в путь. Когда рассвело, я узнал вьючную лошадь. Это была лошадь нашего свояка. Поначалу-то я подумал, что ошибаюсь, поэтому ничего им не сказал.
— Лошади этих людей выглядели очень уставшими?
— Разумеется! Когда они стояли возле дома, то обливались потом; пена капала у них с губ.
— Понятное дело. Если они приехали сюда спозаранку, значит, скакали очень быстро. Всю ночь ехать по такой дороге! Лошади наверняка выбились из сил. Рассказывай дальше!
— Все они ехали верхом, я же шел пешком. Однако я все время был впереди их. Я слышал обрывки их разговора, хотя говорили они вполголоса. Я догадался, что поначалу у них было только четыре лошади. У каждого была с собой поклажа. Потом, неподалеку от деревушки, — знаешь, где дорога идет по мосту, — они наткнулись на двух всадников; те подсказали им, что у моего свояка за домом стоят две лошади, а под навесом висит вьючное седло.
Я начал догадываться, о каком свояке идет речь, и перебил юношу:
— Я тоже проезжал мимо той деревушки и видел там только один дом с навесом. Под ним, как помнится мне, висело седло. Это был постоялый двор; он находился слева от моста.
— Это он, это он!
— Стало быть, его хозяин твой свояк?
— Да, он муж моей недавно умершей сестры.
— Я заезжал к нему.
— Так ты его видел, говорил с ним?
— Да. Значит, они обокрали этого беднягу. Когда я там был, лошадь паслась за домом.
— Это другая лошадь. Их было две. Было у него и два седла, одно для езды, а другое для перевозки грузов.
— А они ничего не рассказывали о двух всадниках, с которыми повстречались?
— Говорили что-то, но я не очень-то разобрался. Все повторяли про каких-то пегих[12], но это же не люди, а лошади!
— В данном случае те и другие, люди и лошади.
— Эти пегие хотели на кого-то напасть и убить.
— Они хотели убить нас.
— Вас, господин? Почему?
— Из мести. Эти «пегие» и есть два штиптара, живущие лишь воровством. Им дали такую кличку, потому что они ездят на пегих лошадях.
— Верно, все так и есть! А эти штиптары разве не подкараулили вас?
— Как же, подстерегли!
— Так вы же здесь! Вы скрылись от них?
— Мне помогла хитрость — вот почему я переоделся. Я встретил их у твоего свояка и провел с ними несколько часов. Теперь-то они знают, что я обманул их и разыскивают нас.