Долина довольно круто взбегала вверх; затем мы увидели перед собой гладкий гребень горы, где не росло ни деревца; туда мы и поскакали на рысях.
Что сказать об этом крае? Как известно, хорошо запоминаются лишь те места, где пришлось что-то пережить, а тут ничего не произошло. Вслед за корзинщиком мы ехали по местности, где почти не было ни лесов, ни интересных пейзажей.
В Карбинци, деревушке, лежащей близ левого берега Брегальницы, мы спешились и попрощались с проводником. Он получил еще и дополнительную плату, которой был чрезвычайно рад. Потом мы переправились через реку, чтобы попасть в Варци, что расположена на правом берегу. Через эту деревню пролегает старинная кавалерийская тропа, которой часто пользуются. Она связывает крупные селения и города, лежащие к югу от Истиба, с Каратовой, Костендилом, Дубницей, Радомиром и, наконец, с Софией. Мы миновали крохотное местечко — Слетовску — и очутились в деревне Сбиганци, составлявшей сегодня цель нашего путешествия.
Мы покинули Радовиш около девяти часов утра, и в три часа пополудни прибыли сюда. Обычным шагом мы не успели бы добраться до деревни засветло.
Глава 4
ДОМИК В УЩЕЛЬЕ
Деревню Сбиганци не назовешь невзрачным местом; я бы предпочел назвать ее «торговым селом», ведь там имеется базар. Расположена она между Брегальницей и Слетовской; здешняя земля хорошо орошается и приносит много плодов. По сравнению с другими деревушками, которые мы миновали, здесь даже по обличью домов было видно, что местные жители тешатся в некотором роде достатком.
Конечно, мы тотчас попросили показать нам хане. Дом этот состоял из нескольких строений, обступивших огромный двор; он напомнил нам дворянское поместье средней руки. По тому, как велось хозяйство, было видно, что владел им болгарин. Так оно и было.
Он принял нас чрезвычайно радушно и даровал мне самые пышные титулы, ибо наверняка был знатоком лошадей и восхитился моим Ри. Затем он пригласил нас войти в комнату.
У него было целых две приемные комнаты — одна для обычных посетителей и другая, получше, для гостей, которым он собирался воздать особые почести.
Двое слуг сняли меня с лошади и отнесли в комнату для почетных гостей, где, к моему изумлению, стоял некий диван, на котором лежала длинная, широкая, мягкая подушка.
Заметив, как внимательно я рассматриваю предмет, на который меня посадили, он промолвил, самодовольно улыбнувшись:
— Ты удивляешься, господин, обнаружив здесь эту софу? Ее изготовили в Софии и привезли сюда на повозке. Ты привык к восточной мебели, ведь я вижу, что ты мусульманин, хаджи. Я же, наоборот, христианин и сижу с вытянутыми ногами. Ну а поскольку твои ноги затекли, то и ты сочтешь эту позу удобной.
— Я привык так сидеть с юности, — прозвучал мой ответ. — Я не мусульманин.
— И носишь хамайл паломника, побывавшего в Мекке?
— Это запрещено?
— Да.
— Кем?
— Законами халифа.
— Они не касаются меня, ведь я христианин. Я ничего не буду иметь против, если магометане станут носить с собой Библию.
— Если ты христианин и с юности привык к софе, то, наверное, ты родился очень далеко отсюда?
— Я из Германии.
— Ого! Я хорошо знаю эту страну.
— В самом деле? Это меня радует.
— Да, она лежит рядом с Баварией, — там, где течет Волга, — и рядом со Швейцарией, — там, где Дунай впадает в Средиземное море.
— Я рад слышать, что ты знаешь границы моего отечества. Здесь редко встретишь людей, обладающих подобными познаниями.
— Они ничему не хотят учиться, — польщенно ответил он. — А вот мои глаза и уши всегда отверсты, и я никогда ничего не забываю. Я знаю о твоем отечестве больше, гораздо больше.
— Это я уже заметил.
— Вашего султана зовут Вильгельмом Победоносным. Его великий визирь — Бисмарк Безбородый, а ваши пушки называют аркебузами. Столица — Мюнхен, где варят лучшее пиво, — и у меня, кстати, ты можешь пить его столько, сколько душа пожелает, — и в…
— У тебя есть пиво? — перебил я его. — Ты сам, наверное, варишь пиво?
Я подумал, не заглянул ли сюда бравый Байер, чтобы в обмен на свой рецепт открыть здесь свободную торговлю.
— Да, — ответил он, — я сам его готовлю; оно очень пьянит, особенно летом.
— Что ты кладешь туда?
— Господин, я не выдаю такие секреты.
— А почему?
— Это великая тайна.
— Ох! В Баварии эту тайну знает любой ребенок. Я даже знаю несколько разных секретов приготовления пива; мне известно, как делают темное и светлое пиво, тяжелое и легкое, а также очень светлое пиво, которое называют белым.