— Пусть будет так, дядя Палани. Она пойдет туда, куда ей положено.
Угостившись бетелем, Надесан и Амиртхам уходят. Дядя Палани остается, чтобы дать несколько советов родителям:
— Арджунан, ты хорошо сказал. Все правильно. Завтра вечером в подходящее для такого случая время они придут. Приготовь угощение и купи красивое сари для Амиртхам. И скажи Джанаки, чтобы она поухаживала за ней. Слышишь, Панджали?
— Да, дядя.
— Между прочим, Надесан хочет часть свадебных расходов взять на себя, — говорит дядя Палани. — Что вы на это скажете?
— Нет, дядя, нет. Я не пошел бы на это, даже если б был нищим.
— А почему бы моему брату не взять на себя часть расходов на моего ребенка? — недовольно возражает Панджали.
— Эй, женщина, — вспыхивает Арджунан, — о каком доме ты больше печешься? О доме своего отца или о моем доме, доме моего отца? Твой отец не принял от нас ни одного цента. Я хорошо помню это, и он был прав.
— Дядя, когда заходит речь о помощи моих родственников, он всегда выходит из себя. Ну, а если мой брат хочет принять на себя часть расходов ради моей дочери…
— Нет, все надо делать с умом, как делали наши предки. Ты, Панджали, вошла в этот дом, чтобы охранять его очаг. Арджунан теперь может возместить то, что он взял когда-то из дома твоего отца.
Через некоторое время дядя Палани и Арджунан выходят вместе, чтобы сделать необходимые покупки на завтра.
На следующий день вечером дядя Палани приходит в дом Арджунана уже по особому приглашению. Здесь вместе с Арджунаном он ждет прибытия Надесана и других гостей. Панджали зажигает в комнате медную лампу, принесенную по этому случаю из дома отца. Джанаки, одетая в желтое сари и красную кофточку, старается держаться в стороне.
Перед самым заходом солнца Надесан, его жена Амиртхам, ее брат Раму и ребенок приходят в дом невесты, принося с собой два больших подноса с подношениями (парисам). Поскольку три человека — неблагоприятное сочетание, в компанию включен соседский ребенок. Парисам состоит из белого сари, называемого кураи сали, пятисот листиков бетеля, орехов арековой пальмы, девяти кокосовых орехов и бананов. Раму приветствует дядю Палани первого, затем здоровается с другими. Панджали приглашает Амиртхам войти в дом, где их почти ослепляет ярко горящая лампа. Джанаки приветствует Амиртхам низким поклоном, касаясь руками ее ног.
После трапезы по указанию дяди Палани подношения раскладываются около лампы. На подносе зажигают благовония. Джанаки садится на полу перед лампой, скрестив ноги. Надесан мажет ее лоб священным пеплом и называет невестой Алагесана. Родители Джанаки стоят позади невесты, показывая этим, что они принимают предложение.
— Надесан, назови день и точное время для бракосочетания, — добавляет дядя Палани.
— Одиннадцатое января, единственный благоприятный день в последующие два месяца, — говорит Раму.
— А вы видели гороскоп — порутхам?
— Гороскоп очень хороший. Они предназначены друг для друга. Как дядя по материнской линии я сделал все, что нужно. Теперь вы как старшие руководите нами.
— Прекрасно. Итак, бракосочетание состоится одиннадцатого января. Все согласны?
— Да, да, согласны.
— Не забудьте послать пораньше приглашения. Есть еще время обдумать и другие дела. Вот только как быть с помещением? Уже три поколения справляют свадьбы в этих крысиных норах! Ладно, я постараюсь получить разрешение на сооружение большого навеса — пандала, — говорит дядя Палани.
— Дядя, пора расходиться, уже темно.
— Да, пора и по домам. Джанаки, подойди сюда, попрощайся со своими дядей и тетей. Скоро они станут тебе отцом и матерью.
Джанаки выносит поднос с шелковым сари, бетелем и орехами арековой пальмы. Она подходит с подносом к Амиртхам. Та принимает подарок и взамен в виде благословения мажет лоб девушки священным пеплом.
— Желаю тебе иметь много детей. Надеюсь, ты принесешь счастье в свой дом.
Затем дядя Палани спрашивает женщин:
— Ну, а как насчет предсвадебных угощений?
— Пусть матери с обеих сторон предупредят родственников, — говорит Раму.
Затем все благоговейно стоят перед светильником и отправляются домой.
В предшествующие свадьбе дни свыше десяти угощений дают родственники для молодой четы. Алагесана и Джанаки приглашают тетки со стороны отца и другие близкие родственники.
Однажды после обеда, когда Арджунан и Панджали сидели на веранде, они увидели жениха, идущего в гости к кому-то из родственников. Панджали потихоньку сообщает об этом Джанаки:
— Не выходи на улицу. Кто-нибудь может увидеть.
В этот момент брат дяди Палани Мутхиа, известный на плантации балагур и шутник, запевает старинную народную песню:
С обеих сторон улицы раздается смех. Арджунан притворяется, что ничего не слышит. А Панджали говорит вдогонку: «Бедный парень». Джанаки же помалкивает, как того требует обычай.
АЛАГЕСАН ЖЕНИТСЯ
В январе перед окнами комнаты Арджунана был сооружен красивый навес (пандал). Он очень большой, под ним может поместиться до сотни человек. В центре сооружения — земляное возвышение. Оно украшено масками колам и называется манавараи, т. е. место для помолвленных. Справа от навеса посажены молоденькие деревца смоковницы и баньяна, а также бамбук. Они символизируют зарождение, долголетие и процветание. С левой стороны стоит пирамида из семи горшков, означающих жизненные силы. В первом горшке — вода, дающая жизнь; во втором — рис, который поддерживает жизнь; в третьем — соль, стимулятор жизни; в четвертом — девять зерен разных бобовых, символизирующие девять планет. Остальные три оставлены пустыми для божественной триады: Шивы, Брахмы и Рудры.
Справа, как раз перед манавараи, находится жертвенный очаг. Неподалеку от него подставки с подносом, на котором лежат кокосовый орех и три листика бетеля. Рядом с подносом — медное блюдо старинной работы с шафрановой водой, где плавают разорванные листики бетеля. С другой стороны стоят пять медных зажженных ламп. Подносы с листиками бетеля, орехами арековой пальмы, зернами риса и банановыми листьями расставлены перед очагом, где жрец будет проводить свои утомительные церемонии. У входа в пандал лежит каменная плита.
Царит веселое оживление. Помимо звуков большой медной трубы и барабанной дроби ревет громкоговоритель. Дядя Палани терпеть не может эту «орущую машину», так же как громкий смех и визгливое хихиканье молодежи.
Сегодня дядя Палани просто великолепен, что также соответствует традиции. На нем шелковое дхоти, повязанное красным поясом. Толстый слой сандаловой пасты воспроизводит рисунок трезубца на его волосатой груди. Ярко-красная тика резко выделяется на лбу. Его седоватые усы в форме велосипедного руля придают ему особую торжественность. Когда происходят такие события, дядя Палани и говорит по-особенному: звуки у него исходят откуда-то из глубины гортани. Поэтому каждый признает его авторитет.
Родственники обеих семей — и те, кто живет поблизости, и приезжающие издалека — идут непрерывным потоком. Женщины в шелковых сари с браслетами на руках и ногах, звенящими при каждом движении, и цветами, приколотыми к волосам, следуют гуськом за главами своих семей, неся подносы с подарками — сир.
Избранной группе старших родственников из семьи невесты вменено в обязанность приветствовать гостей. Их встречают на полдороге музыкой и боем барабанов, затем с подобающей торжественностью препровождают под навес. Наконец посланный сообщает, что группа во главе с женихом приближается.