— С ума сойти… — Охэйо медленно шел вдоль стен комнаты, трогая все руками — казалось, он не верил своим глазам. — Все это, должно быть, осталось от Основателей… А эта машина, должно быть, Эвергет…
— Что?
Охэйо повернулся к ним, опомнившись.
— Послушайте… это место… даже не клад. Оно имеет стратегическое значение. Секрет производства этих вещей давно утрачен. Даже в… — он снова спохватился и замолчал.
— Ты знаешь, что это?
— Браслеты спутниковой связи. Тактические компьютеры — каждый может управлять батальоном солдат. Идемитные подкалиберные снаряды: тыкаешь их в обойму, заряжаешь пушку — и бабах! Эта штука может прикончить двухкилотонного Мроо. Только для нас — в данный момент — все эти вещи совершенно бесполезны.
— А что же тогда полезно?
— Вот это, — Охэйо снял с полки один из «автоматов». — Это протонный излучатель. Он убивает не только тела, но и сущности Мроо. Просто чудо, что мы нашли их. Если тут еще есть и батареи…
Как оказалось, элементами питания служили латунные коробочки со скругленными краями — они вставлялись снизу в рукоять. Лэйми, вслед за Охэйо, быстро зарядил оружие, прицелился в стену коридора и выстрелил.
Не было ни отдачи, ни звука, ни вспышки света. Просто оружие вздрогнуло и где-то вдали, на стене, вспыхнуло, тотчас погаснув, темно-голубое сияние.
В тот же миг Лэйми ощутил, как ледяной холод хлынул в его тело, выпивая жизнь. Гул громадной машины изменился, стал гневным. Почти сразу все прекратилось, но еще несколько мгновений в его закрытых глазах плавали радужные круги. Резко запахло озоном.
— Я же говорил правду! — возмутился Охэйо. — Не нужно тут больше стрелять. Наверно, это какая-то защита. Понятия не имею, как она работает, но надежно.
— Стена шевельнулась, — сказал он через минуту и в его голосе был страх, — когда ты выстрелил. По ней вроде как волна прошла. По-моему, тут все живое, что-ли.
По коже Лэйми побежали крупные мурашки. Он не знал, живое ли это место на самом деле, но оно, определенно, обладало своей разумной волей. И эта воля противостояла воле Председателя. Из чего, впрочем, вовсе не следовало, что она окажется дружелюбной к ним.
— Мы быстро берем оружие и уходим отсюда, — решил Охэйо. Никто и не подумал ему возражать.
12.Как сказал Охэйо, одной батареи хватало на 24 выстрела — а а кармашке потрупеи была еще одна, запасная. Впрочем, они набили батареями и карманы — сколько поместилось — и кроме двух излучателей для себя прихватили еще пару — на всякий случай.
Вооружившись, они вернулись к подводной лодке, закрыв за собой все двери. Лэйми уже хотел забраться внутрь, но Алина взяла юношу за руки, рассматривая его.
— Постой, — тихо сказала она. — Быть может, мы все скоро умрем, но ты спас мне жизнь. И ты очень красивый. Хочешь?..
Лэйми смутился, опустив взгляд. Ее нагая грудь слабо отблескивала золотом в теплом искусственном свете. Большие глаза в тени массы вьющихся черных волос казались таинственными и темными. Вдруг юноша слабо улыбнулся.
— Послушай… ты тоже мне нравишься, но я люблю другую девушку, так что… Извини. Можешь попросить Охэйо, если захочешь…
Алина улыбнулась.
— Ты мне нравишься больше. Нет, в самом деле. И я постараюсь, чтобы ты полюбил меня. А пока веди нас.
Лэйми невозмутимо кивнул, решительно скользнув в люк.
Обратное плавание оказалось несложным — течение несло их. Когда они всплыли в главной шахте, он потянулся к кремальере, но Охэйо схватил его за руку.
— Постой. Там, снаружи — нормальное давление. Если ты откроешь люк — тебя просто выкинет наружу. Потом у всех нас закипит кровь. И мы…
— Что?
— Умрем.
— Что же нам делать?
— Надо стравить воздух… потихоньку. Я плохо разбираюсь в правилах декомпрессии, но мы были внутри недолго. Думаю, наша кровь не успела насытиться азотом.
Аннит осторожно приоткрыл клапан. Воздух тотчас резко зашипел и он, насколько мог, привернул кран, однако не закрыл его окончательно.
Несколько минут они сидели молча, пытаясь почувствовать, не кипит ли их кровь. Но все, что они ощущали, — влажная жара и боль в ушах.
Алина села возле Охэйо, прижимаясь к нему все теснее. Ее легкие ладони скользили по плечам и груди юноши. Потом она провела рукой по его животу — сверху вниз — и прошептала: