Ее пальцы развязывали затейливую грязную ленточку, стягивавшую косу Рапунцель, пока та наконец не распустилась. Первые несколько вершков спутанных золотистых волос Ведьма расплетала на коленях.
— Не трогай мои волосы, — сказала Рапунцель.
Ведьма удивленно подняла бровь.
— Позволь мне их вымыть. Я приведу их в надлежащий вид.
— Нет. — Подняв косу с пола, Рапунцель отдернула ее подальше от Ведьмы. — Хочешь вылечить мои волосы, чтобы, когда мои воспоминания исчезнут, не пришлось объяснять, почему коса грязная и обрезанная. — Она бросила косу себе под ноги. — Вот досада. И я не стану снимать волшебную одежду. Мы так не договаривались. Так что тебе придется потом ответить на мои вопросы, откуда взялись эти вещи.
— Значит, твоя одежда все-таки от фей. Ах ты, маленькая лгунья...
— Ты не ответила на вопрос. Мне известно, что приходили принц Мик из Оранжарии и принц Порыв из Синего царства.
Ведьма кивнула.
— Да. И оба в последние полгода. Ты подросла — прекрасная цель для романтичных идеалистов.
— А нексус Кин? Он сказал, что хотел тебя убить, но не вышло.
— Не вышло. — Ведьма развеселилась.
— Кто еще? — поинтересовалась Рапунцель.
Ведьма пожала плечами.
— Принц Эйдан из Серого царства. Принцесса Истрия из Алого королевства. Сам атаман Флит из Красноземья недавно заявился, чтобы уговорить тебя спуститься. Но я предвидела, что сюда станут приходить гости с хорошо подвешенными языками. Вот почему писала для тебя книги и обучала презирать тех, кто приходил тебя спасать.
— У тебя получилось, — заметила Рапунцель, недовольная своей доверчивостью и еще более раздосадованная тем, что вскоре та вернется.
Положив руки на подлокотники кресла, Ведьма начала раскачиваться взад-вперед. Руки ее выглядели более старыми, словно за несколько минут она одряхлела еще больше. Каждое ее слово оборачивалось новым ударом по невинности Рапунцель.
— Что ты делала с чужаками? — спросила Рапунцель.
— Обычно ничего.
— Ничего? Тогда как же ты заставляла их уйти?
— Сила страха творила чудеса, — сказала Ведьма. — Ты звала меня колокольчиком, и сама угроза моего появления настолько пугала твоих спасателей, что они драпали без оглядки и никогда не возвращались. — Она усмехнулась. — Во всяком случае, большинство из них. Нексус Кин остался, чтобы со мной сразиться. Атаман Флит приходил несколько раз — пришлось уничтожить его армию, чтобы заставить упрямца сдаться. А ты становилась все непослушнее.
— Почему?
— Потому что он тебе очень нравился. Да и по возрасту был гораздо ближе.
— Как Джек.
— Ах, этот Джек. — Ведьма прищурилась. — Единственный забравшийся в башню по веревке с крюком. Полагаю, остальные боялись, что ты ее отцепишь и тогда они упадут. Ты часто грозилась так поступить.
— Вот почему ты взбиралась по моим волосам? А не по веревке?
— Да, — призналась Ведьма. — Я ожидала, что когда-нибудь тебе расскажут что-то такое, о чем ты не захочешь забывать. В таком случае не хотелось влезать по веревке, которую ты бы с легкостью оборвала. Зато твои волосы... Избавиться от меня можно было только вместе с ними, не так ли?
— Я бы никогда не оборвала веревку, на которой висишь ты, — заявила Рапунцель.
— Это всего лишь слова. Но люди совершают немыслимые поступки, когда злятся.
На мгновение Рапунцель задумалась.
— Ты сказала, что обычно не причиняла зла пришлым. Но принца Порыва ты превратила в камень.
Ведьма перестала раскачиваться.
— Так и есть, — пробормотала она. — Так и есть.
— Почему же ты только его обрекла на страдания? — спросила Рапунцель и, не дождавшись ответа, продолжила: — Не потому ли, что он похож на принца Филипа?
Слабого вздоха Ведьмы оказалось вполне достаточно. Рапунцель поняла, что попала в цель.
— В том-то и дело, — согласилась Ведьма. — Я и не ожидала... Но он так походил...
— Они просто на одно лицо, — кивнула Рапунцель.
— У Филипа были более золотистые волосы, — тихо произнесла Ведьма.
— Почему он бросил тебя ради другой женщины? — допытывалась Рапунцель. — Что ты натворила? Он догадался, какая ты на самом деле?
Ведьма вздрогнула.
— Я... — Ее взгляд метнулся к огню, а затем вернулся к Рапунцель. — Я не знаю.
— Отвечай.
— Это и есть ответ, — вздохнула Ведьма. — Может, и догадался. Не знаю.
— Ты правда любила Филипа?
— Да.
— Тогда зачем забрала его детей?
Ведьма дернулась, заламывая высохшие руки.
— Перводрево показало тебе много лишнего, — процедила она. — Слишком много.
— Отвечай.
— Чтобы его наказать. Заставить почувствовать ту же бессильную горечь, что терзала меня.
— Ты вернула Валора, но оставила девочку себе. Почему?
— Джастис? — Ведьма покачала головой. — Она пробыла у меня совсем недолго.
— Ты ее убила? Съела?
Ведьма в смятении вскрикнула:
— Конечно, нет! Я о ней заботилась.
— Потому что она давала тебе силу?
— Лишь первый вкус силы. Это длилось недолго. Жена Филипа не находила себе места, пока ребенка не вернули. Когда Джастис исполнилось несколько месяцев, меня буквально загнали в угол и отобрали малышку. Но та женщина не прекратила охоту на меня. — Глаза Ведьмы потемнели. — Она преследовала меня, как никто другой, привлекая в помощь все возможности Синего царства. После того глупого похищения я скрывалась почти пятьдесят лет. Я заплатила дорогую цену, но и она не отделалась так просто. Как и ее дети и внуки.
— О чем ты?
— Я прокляла их род, — сказала Ведьма. — Сыновья Филиппа и сыновья его сыновей были такими же, как он.
— О. — Рапунцель не была уверена, что все поняла, но возникли более неотложные вопросы. — Кого ты убила? — потребовала она объяснений.
Ведьма каркнула от удивления.
— Ты так спокойно об этом говоришь. Разве тебе не больно слышать о таких вещах? Или мир уже сделал тебя черствее?
— Конечно, больно, — призналась Рапунцель. — И ты это знаешь. Ты слабеешь с каждым словом. Я же вижу, что происходит.
И тут ей пришло в голову, что она заключила удачную сделку.
Поразительно удачную.
Если задать Ведьме достаточно неприятных вопросов и получить достаточно ужасных ответов, невинность Рапунцель непременно будет посрамлена, а у Ведьмы вообще не останется сил. Она отойдет в мир иной, похоронив вместе с собой их сделку. Видимо, Ведьме в голову пришли те же мысли, и ее лицо застыло от ужаса.
— Нет, — прошелестела она, поймав взгляд Рапунцель. — Не пытайся.
— Кого ты убила? — повторила Рапунцель. — Отвечай немедленно.
Руки Ведьмы сжались на подлокотниках кресла-качалки.
— Родителей атамана Флита — старого атамана Красноземья и его жену.
— Зачем?
— Чтобы отвлечь внимание.
— От чего?
— Мне нужно было чем-то занять красных фей и правительство Красноземья, — объяснила Ведьма, — чтобы они не заметили, как я посажу розы вокруг Красной поляны и пропитаю магией глину.
— Как ты их убила — старого атамана с супругой?
— Столкнула их карету с обрыва.
— Кто еще пострадал?
— Погиб кучер. С ними был сын, он переломал ноги, и их пришлось отнять.
Рапунцель в ужасе ахнула, и сморщенный рот Ведьмы еще больше высох.
— Рапунцель, ничего не выйдет, — заявила она. — Не важно, что я тебе скажу, ты еще очень многого не видела и не переживала. Нельзя уничтожить невинность одними разговорами.
Рапунцель не обратила внимания на ее слова.
— Кого еще ты погубила?