Выслушав Изяслава, король поднялся.
— Я должен посовещаться с баронами, — сказал он и поспешил выйти из шатра.
Угорские вельможи потянулись следом за королём. Вместе с ними вышел и Избигнев.
Долго шептался Геза с ближними баронами, снова выслушивал их советы, качал головой. Угорская знать не желала продолжения ратоборства с галичанами, все опасались базилевса Мануила и горячо убеждали короля створить мир. Наконец, Геза вернулся в княжеский шатёр.
— Не могу погубить просящего милости и кающегося в винах своих не простить. Крест этот, — король принял из рук церковного служки небольшой серебряный латинский крест-крыж, — сам Бог прислал пращуру моему, святому королю Стефану. И кто, его целовав, клятву преступит, того Бог накажет страшною карою. Крест этот отнесут сегодня ко Владимирке. И если, поклявшись, нарушит князь галицкий обещания свои, то тогда, брат Изяслав, либо Владимирку быть в стране мадьяр государем, либо мне — в Галичине князем.
Так как Изяслав в ответ угрюмо молчал, король обратился к бледному от волнения Избигневу:
— Именем государя своего проси у брата моего, князя великого Изяслава, прощения за прежние ковы, за обман и предательство.
— О том повеления не имею! — коротко и твёрдо ответил Избигнев.
По рядам киевских бояр прокатился ропот недовольства. Мстислав, не выдержав, с лязгом приздынул из ножен меч. Отец молча удержал его за руку.
Король Геза постарался погасить назревающие страсти.
— Поезжай, посол, к своему князю. Пусть пришлёт к нам лучших своих мужей, пусть принесёт извинения за обиды. А ты, архиепископ, — обратился он к Кукнишу, — доставишь князю галицкому крест. На том слово моё крепко.
— Я согласен, — промолвил, отводя очи в сторону, Изяслав.
Он понимал, что король не желает продолжения войны, а спорить и тем самым рисковать потерять ценного союзника владетель Киева не хотел.
Мстислав, не выдержав, вскочил-таки и заговорил, быстро, глотая слова:
— Я вам, отец и король угров, скажу: того вы ко крестному целованью приводите, о коем сами прекрасно ведаете, что порушит он роту[113]! Ведаете такожде, что не поранен Владимирко, но притворяется токмо! Но, вижу, не убедить вас. Тогда таково слово моё к тебе, король: не забывай николи, что здесь, на месте сем, говорил, и преступника не оставь без отмщенья!
Изяслав, выслушав сына, заметно приободрился, заулыбался. По сердцу были ему Мстиславовы пылкие речи. Твёрд и крепок на рати и на совете его первенец! Достойный муж вырос, не страшно такому будет и стол передать. Ему бы — в походы дальние, на поганых хаживать, боронить землю Русскую, а не с такой дрянью, как Владимирко, ратоборствовать.
11рервав воцарившееся в шатре короткое молчание, Изяслав объявил:
— Я тоже своих людей ко Владимирке пошлю. Бояре Пётр и Нестор Бориславичи! Повелеваю вам отправиться в Перемышль. Будьте свидетелями целованья крестного!
...Как только король и его свита покинули киевский стан, к Избигневу снова подскакал Фаркаш.
Молодой барон с досадой обронил:
— Вынужден отложить наш поединок. Король посылает меня на Саву. Я должен немедля ехать.
Избигнев с виду равнодушно пожал плечами, хотя и был атому втайне рад. В самом деле, не время было до молодецких забав. Предстояли ещё трудные переговоры, и Бог весть, чем всё может закончиться.
...Притворяясь, будто тяжко страдает от ран, князь Владимирко лежал на постели в палате и тихо постанывал. К кресту он приложился охотно, говорил, что вернёт Изяславу спорные городки на Горыни[114] и Бужск, а также обещал одарить и его, и угров золотыми и серебряными гривнами и драгоценностями.
После, как заключили, наконец, мир, Избигнев возле городских ворот снова встретился с Нестором.
Бориславич улыбался ему, говорил, что рад миру, а потом, на прощанье, сказал так:
— Понимаешь ли, друже Избигнев, князья меняются, и не токмо князья. С годами у каждого человека меняются вкусы, привычки, привязанности. Так происходит всегда. Ныне мы с тобою по разные стороны бранного поля были, а будем, верится мне, вместях. Иные князи будут, иное время наступит. Л то, что здесь мы повстречались — то добре. Оба мы — русичи. И оба — рода боярского. А бояре — опора любой земли, любого княжества. Как они решают, так и бывает всегда. Так что прощай покудова, и до встречи.
Они пожали друг другу руки.
Нестор скрылся среди свиты вельмож, а Избигнев долго ещё стоял у ворот, смотрел вслед удаляющейся веренице всадников и размышлял о словах нежданно обретённого друга.