Стемнело. Окрестности затянуло густым туманом. Вокруг расстилалась мрачная болотистая пустыня. Царила зловещая тишина, нарушаемая тонким пронзительным воем голодных комаров.
И вот в этой мрачной западне, усеянной волчьими ямами провалов, трясин и рытвин, Серко развернул свои таланты природного следопыта. Быстрой уверенной поступью, кряхтя и пофыркивая, несся он темной тенью по кустам, зарослям и кочкам вперед и вперед.
Мы несколько раз перебредали Худжах, и каждый раз в хмуром полумраке позднего вечера я видел на песчаных отмелях отпечатки конских копыт: Серко неукоснительно шел по своим старым следам. Вернулись мы домой уже глубокой ночью. Разговоров было больше чем достаточно.
На Мухолкане. Часы досуга
В верховьях Худжаха работа подходила к концу. Оставалось исследовать его крупный правый приток Мухолкан. На это у нас ушла целая неделя.
Мухолкан не порадовал нас присутствием драгоценного металла, зато в его верховьях мы увидели незабываемо своеобразный ландшафт. Здесь когда-то вдосталь поработали ледники, придав рельефу совершенно фантастический вид.
Широкие безлесные, сильно заболоченные долины без всяких перевалов переходят одна в другую. По ним тонкими серебряными ниточками, лишенные притоков, тянутся многокилометровые ключи.
В своих верховьях они протекают в огромных каменистых желобах-трогах, соединяющихся друг с другом сквозными долинами, в которых растерявшаяся вода не знает, в какую сторону ей течь, к какому ключу присоединяться.
Вблизи розовеет на солнце могучий гранитный массив Тен-Мари, — первоисточник всех этих несуразностей. Огромной каменной массой уперся он в голубое небо, весь изрезанный морщинистыми распадками, круто сбегающими с его голых, без единого кустика каменистых склонов. А вокруг осьминожьими щупальцами раскинулся сложный лабиринт долин, в которых верховья ключей, как змеи, — кусают друг друга, так что и не поймешь, где кончается один и начинается другой.
Здесь призрачными тенями бродят души умерших ледников. Совсем недавно (в геологическом, конечно, смысле) эти ледники огромными языками сползали с повышенных участков, выпахивая в горных породах глубокие корытообразные долины — троги.
Под тонким торфянистым покровом скрываются залежи льда, но это уже следы позднейших процессов, которые продолжаются и сейчас. Мощные скопления снега в отдельных местах не успевают растаять за лето. Их постепенно заносит песком, гравием и галькой во время весенних и летних паводков, и они превращаются в погребенный лед, чуть прикрытый тонким покровом рыхлых отложений, на котором в дальнейшем развиваются лишайники, мхи и карликовая береза.
В верховьях Мухолкана нет ни комаров, ни мошки. Скрытые под тонким торфянистым покровом залежи льда, большие абсолютные высоты и жалкая чахлая растительность тому причиной: здесь всегда веет прохладой, вечно порхает ветерок, и для крылатой нечисти здесь «не климат». Вот почему тунгусы на лето покидают тайгу и уходят с оленями в высокогорный район Улахан-Чистай — огромный очаг былого оледенения.
20 августа мы закончили работу в бассейне Худжаха. Его верховья и правобережные ключи порадовали нас отчетливо выраженными признаками таящегося в недрах драгоценного металла — золота, а вот бассейн Мухолкана принес огорчение. Что ж, не все быть розам, должны быть и шипы.
Около лабаза, сооруженного еще весной, собралась вся наша группа. Нужно было отдохнуть, привести в порядок накопившиеся материалы: рассортировать, заэтикетировать и упаковать образцы, вычертить набело карту, заполнить дневники; камералки всегда набирается более чем достаточно.
Должное внимание можно уделить и рыбной ловле. Что-что, а рыба здесь есть.